— Мне тоже, но мы же профессионалы, и это наша работа.
— И не говори. Ну удачи тебе.
— И вам, Шеф.
«А она нам обоим понадобится», — подумал Джейко, докурил и отправился в городской парк, где, по словам Эрика, сейчас можно было найти Олло Детануске.
Однако в дверях его перехватил один из молоденьких экспертов, которого частенько посылали относить результаты исследований в отдел.
— Шеф! У нас потрясающие результаты!
— Да? — Тацу уже закрывал дверь, перебросив плащ через согнутую в локте руку. — И что же там такое?
— Мы сравнили все кристаллы, добытые в ходе операции, с теми, что были извлечены из тела Алиеры Лакоста. Шеф, там есть несколько кристаллов из той же партии, что и те, что убили певца!
Джейко немного помолчал. Собственно, этого они и ожидали.
— Еще что-нибудь?
— Да. Мы, к сожалению, не можем определить, каким способом кристаллы попали в тело. Возможно и магическое, и механическое воздействие. Если последнее, то преступник не оставил следов. На кристаллах нет царапин или отпечатков пальцев или ауры. Однако мы склоняемся к выводу, что, вероятнее всего, убийство было совершено с помощью магии. Но это больше логические, чем практические выводы.
Но это больше логические, чем практические выводы. С малой долей вероятности могло быть и механическое воздействие. А если все же магическое, то, скорее всего, использовалось заклинание, действующее как праща, только более точно, так что кристаллы вонзились острыми концами.
— Значит, все-таки вероятнее, что действовал маг?
— Вероятнее, но не факт. Никаких улик, подтверждающих или опровергающих это утверждение, мы не нашли. Заклинание могло быть одноразовым, приводимым в действие амулетом или просто словами. Как вы знаете, такие применяют даже не-маги. Использованного амулета мы не нашли, но он мог разрушиться, или это было что-то другое, на чем следов от ранее присутствующей магии не осталось.
— Хитер, — покачал головой Джейко. — И нет никакой возможности определить, маг работал или не-маг?
— К сожалению, Шеф. Да, кстати, еще одно. Такое заклинание не обязательно должно было сработать только при личном присутствии убийцы. Оно вполне могло быть установлено и задолго до момента действия.
— Эрк, это означает, что нет особого смысла интересоваться алиби. А что с бокалом? Кто из него пил?
— Сам Лакост.
— И тут тупик. А ну хоть эллуй был Алиера или нет?
— Тоже нечем вас порадовать. Если в нем и была кровь эллуя, то слишком мало, чтобы сейчас имелась возможность понять. Можно отправить образцы тканей в столицу, там проводят такие экспертизы.
— Ага, через пару месяцев ответ и придет. Обожди пока. Это не так уж важно, а потом видно будет, нужно это или нет.
«Главное, что думал убийца, не так ли? Это не так уж часто совпадает с тем, как дело обстоит в реальности».
Осень похожа на прекрасную незнакомку, что, стуча каблучками, проходит мимо, оставляя ощущение чего-то восхитительного и нереального. Листья почти уже полностью опали, но от этого отдельные стойкие красавцы, еще удержавшиеся на ветках, смотрятся особенно ярко. Будто пламенеют на фоне темно-серого, почти уже все время хмурого неба.
Пейзаж, несмотря на некоторое чувство тоски, характерной для осени, пленял и завораживал. И становилось понятно, почему вопреки совсем нежаркой погоде в городском парке было так много художников. Среди них Джейко и искал Олло Детануске.
Эрик достаточно хорошо описал ее, но Тацу узнал художницу не по словесному портрету. Просто было в ней что-то, что выделяло из общей массы. И дело даже не в манере одеваться, хотя и этим Олло отличалась от прочих — никакой небрежности, беретиков, плащей-разлетаек и разноцветных вязаных шарфов, пестревших на остальных художниках. В ее одежде присутствовало только три цвета холодно-матовых оттенков: сливовый — прямое пальто, винный — шарф, шоколадный — полусапожки и большая сумка. Шоколадного цвета у нее были и волосы, а вот глаза — того же оттенка, что и пальто.
Редко кто решается на такую колористику, но смотрелось это восхитительно — элегантно, сдержанно и с претензией. Возможно, поэтому от Олло веяло одновременно холодом и страстностью. И да, она была другая — непривычная, особенная, таинственная. В ней чувствовались достоинство и грация. И никакого кокетства.
Тацу подошел, представился и объяснил цель своего появления.
— Да-да, Эггерра говорил, — бросила Олло, болтая кисточкой в стакане с водой. Пейзаж на ее мольберте только приобретал очертания. — Вас интересует Алиера, так?
— Именно. Расскажите… историю вашего знакомства.
— Ничего необычного — познакомились на какой-то из вечеринок.
Все творческие люди, так называемая богема, рано или поздно пересекаются.
— Но ваше знакомство продолжилось и дальше, не так ли?
— Поначалу нет. Но когда он стал «пешкой», тогда стали больше общаться.
— И какова была ваша роль в… его становлении? Кстати, я вижу, вы закончили, может, посидим где-нибудь в кафе? Там теплее и уютнее.
— Лэр Тацу, — художница повернула к нему слишком спокойное лицо, — не тратьте понапрасну ваше мужское обаяние. Я не по этой части, — добавила она, провожая взглядом идущую мимо девушку, сзади очень похожую на Лею Кемли. Только в белой магичке не было того задорного вызова, какой отчетливо сквозил в звонком перестукивании каблучков, горделивой осанке и интригующей походке незнакомки.