— Осталось еще минут двадцать, — сказала она. — Заходите, если хотите.
Агент Дин надел бахилы и халат и вошел в лабораторию. Хотя он и старался не смотреть на труп, игнорировать его было невозможно. Женщина с тощими конечностями и сильно выпирающими костями таза, на которых кожа висела, как куски крепа.
— Типичный случай нервной анорексии. Была найдена мертвой в своей квартире, — ответила Маура на его немой вопрос.
— Такая молодая.
— Двадцать семь лет. Сотрудники «скорой» сказали, что у нее в холодильнике были только пучок салата и диетическая пепси. Голодная смерть в стране изобилия. — Маура вновь углубилась в брюшную полость, чтобы исследовать забрюшинное пространство. Между тем Йошима занялся надрезом кожи головы. Как всегда, они работали практически молча, без слов понимая друг друга.
— Вы хотели мне что?то рассказать? — спросил Габриэль.
Маура замерла. В руке она держала почку, похожую на комок черного желатина. Они с Йошимой нервно переглянулись. В тот же момент ассистент включил хирургическую пилу «Страйкер», визг которой почти заглушил ответ Мауры.
— Не здесь, — тихо произнесла она. — И не сейчас.
Йошима вскрыл череп.
Нагнувшись, чтобы извлечь мозг, Маура спросила бодрым голосом:
— Ну и каково вам в роли счастливого папаши?
— Даже лучше, чем я думал.
— Вы остановились на имени Реджина?
— Мама Риццоли уговорила нас.
— Что ж, прекрасное имя. — Маура выложила мозг в сосуд с формалином. — Достойное.
— Джейн уже сократила его до Реджи.
— Ну, это звучит уже не так величественно.
Маура стянула перчатки и взглянула на Йошиму. Тот молча кивнул.
— Мне нужно на воздух, — сказала она. — Давай прервемся.
Маура и Габриэль сняли халаты и вышли из лаборатории в приемное отделение. Только когда они вышли из здания морга и остановились на парковке, она снова заговорила.
— Извините, что пришлось ходить вокруг да около, — произнесла она. — У нас взломана система защиты. Так что в бюро сейчас не поговоришь.
— Что случилось?
— Вчера ночью, около трех часов, служба спасения из Медфорда привезла труп с места происшествия. Обычно мы держим внешние двери приемника запертыми, и при доставке трупа нужно звонить ночному оператору, чтобы узнать код доступа. Но в этот раз спасатели обнаружили, что двери уже открыты, и, войдя внутрь, увидели свет в секционном зале. Они сказали об этом оператору, и для проверки здания была вызвана служба безопасности. Тот, кто проник в здание, должно быть, покидал его в спешке, потому что ящик моего рабочего стола был открыт.
— В вашем кабинете?
Маура кивнула.
— И компьютер доктора Бристола был включен. Он всегда выключает его вечером, когда уходит. — Она сделала паузу. — На нем был открыт файл с отчетом о вскрытии Джозефа Роука.
— Из кабинетов что?то унесли?
— Пока мы не обнаружили пропажи. Но теперь стараемся не обсуждать ничего щекотливого в кабинетах.
Но теперь стараемся не обсуждать ничего щекотливого в кабинетах. И в секционном зале. К тому же мы не знаем, что они искали.
Неудивительно, что Маура отказалась обсуждать это с ним по телефону. Теперь даже хладнокровная доктор Айлз испытывала необъяснимый страх.
— Я не сильна в теории тайных заговоров, — продолжала Маура. — Но смотрите, что получается. Оба трупа у нас забрали. Баллистические улики конфискованы Вашингтоном. Кто стоит за всем этим?
Габриэль обвел взглядом автостоянку.
— Ниточка тянется на самый верх, — сказал он. — Я это чувствую.
— И значит, мы до них не доберемся.
Он перевел взгляд на Мауру.
— Но это не значит, что мы не будем пытаться.
* * *
Джейн проснулась в темноте, все еще слушая отзвуки сна. Снова голос Алены шептал ей что?то из небытия. «Зачем ты меня мучаешь? Скажи мне то, что ты хочешь сказать, Алена. Скажи мне, кто такая Мила».
Но шепот смолк, и теперь Джейн слышала только дыхание Габриэля. В следующее мгновение его прервал негодующий вопль дочери. Она спрыгнула с кровати, решив не будить мужа. Ей все равно не заснуть — эхо ночного кошмара не позволит.
Малышка отчаянно брыкалась под одеялом и размахивала розовыми кулачками, словно вызывая мать на битву.
— Ах, Реджина, Реджина, — вздохнула Джейн, поднимая дочурку из кроватки, и вдруг осознала, как естественно звучит это имя. Девочка действительно была рождена королевой; просто Джейн не сразу поняла то, что Анжела уже давно знала.
Нелегко было в этом признаваться, но Анжела права во многом. И в выборе имени не ошиблась, и вовремя подсказала, что нельзя отказываться от помощи. Как раз с этим у Джейн и была проблема: она не могла свыкнуться с мыслью о собственной беспомощности. Да, она могла расследовать убийства, могла выследить чудовище, но успокоить этот орущий комок было для нее все равно что обезвредить ядерную бомбу. Она оглядела детскую, тщетно надеясь увидеть притаившуюся в углу фею, которая помогла бы угомонить плачущего ребенка.
«Никаких фей тут нет. Есть только я».
Реджина пососала минут пять правую грудь, еще столько же левую, а потом настал черед молочной смеси. Что ж, не вышло из твоей мамы дойной коровы, думала Джейн, неся ребенка на кухню. Так что можете выгнать меня из стада и пристрелить. Пока Реджина радостно сосала из бутылки, Джейн наслаждалась блаженной тишиной, пусть даже с оттенком горечи. Взгляд ее упал на черные кудряшки дочери. Совсем как у меня, подумала она. Однажды Анжела в пылу гнева бросила: «Когда?нибудь ты получишь дочь, которую заслуживаешь». И вот ее пророчество сбылось — я получила ненасытную капризную девочку, подумала она.