В центральной части города располагались плоты — деревянные плавучие платформы, сбитые в четырехугольник со сторонами в несколько десятков ярдов. На них ютились нелепые домишки. Были в Армаде тонкие, как игла, субмарины, покачивавшиеся на привязи между баркентинами, и корабли-колесницы, пронизанные норами — обиталищами хотчи. Всевозможные развалюхи теснились на палубах, опасно громоздились на десятках крохотных суденышек в бедняцких кварталах. Были здесь театры, тюрьмы и заброшенные суда.
Поднимая глаза к горизонту, Беллис наблюдала непонятные явления в море — буруны, кильватерные волны, возникающие без каких-либо видимых причин. Обычно их вызывал ветер или перемена погоды, но иногда Беллис мельком видела стаю морских свиней, или плезиозавра, или шею морского змея, или спину большого и быстрого животного, неизвестного ей. Жизнь бурлила под городом и вокруг него.
Беллис видела, как возвращаются по вечерам рыбацкие лодки. Иногда появлялись и причаливали в гаванях Базилио и Ежовый хребет пиратские корабли, эти двигатели армадской экономики, неизвестно как находившие путь домой.
Армада была полна ростральных фигур. Они торчали в самых невероятных местах, вычурные и не замечаемые обитателями — так жители Нью-Кробюзона не замечали резных дверных молотков. Идя между плотными рядами кирпичных домиков, в конце прохода можно было столкнуться лицом к лицу с великолепной, траченной временем фигурой женщины: изъеденный плесенью нагрудник, рассеянно смотрящие глаза с облупившейся краской. Женщина, словно призрак, висела в воздухе под бушпритом корабля, который торчал над палубой соседа, указывая на проулок.
Они были повсюду. Выдры, драко, рыбы, воины, женщины. Больше всего — женщин. Беллис питала ненависть к этим пустоглазым, пышногрудым фигурам, монотонно раскачивающимся на волнах, наводняющим город, как самые обыкновенные призраки.
Беллис прочла «Эссе о животных», но тайный проект Армады оставался ей неведом.
Она спрашивала себя, куда девался Сайлас и чем он занимается. Не то чтобы она расстраивалась или злилась на него, просто его отсутствие вызывало любопытство и некоторое разочарование. Ведь в конечном счете, другого кандидата в союзники у нее не было.
Он вернулся вечером пятого лунуария.
Беллис впустила его, не прикоснувшись к нему, как и он — к ней.
Выглядел он усталым и подавленным: пыльная одежда, всклокоченные волосы. Он сел на стул и закрыл лицо руками, бормоча что-то неразборчивое, какие-то приветствия. Беллис приготовила ему чай. Она ждала, что Сайлас заговорит, но тот все молчал, и тогда она вернулась к своей сигарке и книге.
Она успела покрыть заметками еще несколько страниц, прежде чем он что-то сказал.
Она успела покрыть заметками еще несколько страниц, прежде чем он что-то сказал.
— Беллис, Беллис. — Он потер глаза и посмотрел на нее. — Я должен сказать тебе кое-что. Я должен сообщить тебе правду. Я кое-что от тебя утаил.
Кивнув, она повернулась к нему — с закрытыми глазами.
— Давай-ка… порассуждаем, — медленно произнес он. — Город движется на юг. «Сорго»… Ты знаешь, зачем он здесь? «Сорго» и другие установки — которые, видимо, инспектировала «Терпсихория» — добывают топливо со дна моря.
Сайлас широко развел руками, намекая на масштаб этих работ.
— Под землей есть залежи нефти, горного молока и ртути. Ты видела шнекобуры, с помощью которых эти ископаемые добываются на земле. Так вот, геоэмпаты и прочие вроде них обнаружили огромные залежи этих веществ на морском дне. Залежи нефти есть под южным Салкрикалтором. Вот почему там были установлены и работали вот уже тридцать лет «Маникин», «Гипермусорщик» и «Сорго». Опоры «Маникина» и «Гипермусорщика» стоят на дне, на глубине четыреста футов. Но вот «Сорго»… «Сорго» устроено по-другому. — Говорил он так, словно получал какое-то извращенное удовольствие от своих слов. — Так вот, кто-то в Армаде узнал, чем занимаются на этой установке. «Сорго» покоится на двух металлических погружных каркасах. «Сорго» не прикреплено ко дну. Это глубоководная установка, она может двигаться… Можно наращивать буровой ствол и уходить на такие глубины, что Джаббер только диву будет даваться. На многие мили. Ведь нефть и минералы есть не везде. Поэтому-то мы так долго и стояли на одном месте. Армада располагалась над залежами, до которых могло добраться «Сорго», и мы не могли двинуться с места, пока она не набрала запасов, достаточных для запланированного перехода.
«Откуда тебе все это известно? — подумала Беллис. — И что это за правда, о которой ты хочешь мне рассказать? »
— Не думаю, что они качали нефть, — продолжал Сайлас. — Я разглядывал пламя над установкой. Думаю, они добывали горное молоко.
Горное молоко. Лактус сакси. Вязкое и тяжелое, как магма, но холодное, как труп. И насыщенное магонами — заряженными частицами. Стоит в несколько раз больше золота, алмазов, нефти или крови.
— Это треклятое горное молоко не используется как топливо для пароходных двигателей, — сказал Сайлас. — И запаслись они им явно не для украшения. Ты только посмотри, что происходит. Мы направляемся на юг, в более глубокие и теплые воды. Голову даю на отсечение, мы приближаемся к подводным складкам, в которых есть месторождения. Там они начнут бурение при помощи «Сорго». А когда мы приблизимся к месту назначения, твой друг Иоганнес и его новые хозяева воспользуются — чем? — несколькими тоннами горного молока и один Джаббер знает каким количеством нефти, чтобы сделать… кое-что. А к тому времени… — Он помолчал, выдерживая ее взгляд. — А к тому времени будет уже слишком поздно.