— И где же вы выучили Соль, мистер Фенч? — спросила она. — Вы говорили о своих путешествиях…
— Проклятье! — Вид у него был веселый и смущенный. — В ваших устах это имя звучит как ругательство. В этих комнатах называйте меня как хотите, мисс Хладовин, но снаружи прошу вас постараться. Рин-Лор. Я научился соли в Рин-Лоре и на границе Пиратских островов.
— И что же вы там делали?
— То же самое, что и везде, — сказал он. — Покупал и продавал. Я торгую.
— Мне тридцать восемь лет, — сказал он, когда они выпили еще немного, а Беллис подбросила топлива в печь. — Торговцем я стал, когда мне не было еще и двадцати. Я, чтобы вам было известно, уроженец Нью-Кробюзона. Родился и рос под сенью Ребер. Но за последние двадцать лет и пятисот дней не провел в этом городе.
— И чем вы торгуете?
— Чем угодно. — Он пожал плечами. — Мехами, вином, машинами, скотом, книгами, рабочей силой. Чем угодно. Меняю спиртное на шкурки в тундре к северу от Джангсаха, шкурки на секреты в Хинтере, секреты и предметы искусства — на рабочую силу и специи в Великом Кромлехе…
Голос Фенека смолк, когда Беллис поймала его взгляд.
— Никто не знает, где находится Великий Кромлех, — сказала она, но он покачал головой.
— Кое-кто из нас знает, — спокойно ответил он. — Я хочу сказать — сейчас. Некоторые из нас сейчас знают. И добраться туда, конечно, ох как нелегко. На север через руины Суроша пути нет, а пойдешь на юг, добавится несколько сотен лишних миль через Вадонк или Какотопическое пятно. Поэтому приходится идти через перевал Кающихся на пустошь Глаз Дракона в обход Дыбящихся вод, огибая королевство Кар-Торрер, затем через море Холодный Коготь… — Голос его замер, но Беллис не шелохнулась, желая услышать, куда лежит путь дальше.
— А потом — Шаттерджекс, — тихо сказал он. — А после уже Великий Кромлех.
Он приложился к стакану с вином.
— Они не любят чужаков. Тех, что живые. Но, боги, вид у нас был довольно жалкий. Мы провели в пути несколько месяцев и потеряли четырнадцать человек. Мы добирались туда на дирижабле, на барже, на вьючных животных, на птераптицах, многие мили шли пешком. Я провел там несколько месяцев и привез в Нью-Кробюзон много всяких… диковинок. Вы уж мне поверьте, я повидал кое-что еще удивительнее этого города.
Беллис нечего было сказать. Она пыталась переварить то, что сказал Фенек. Некоторые из упомянутых им мест на самом деле были мифологией чистой воды. Мысль о том, что он побывал там (жил там, Джаббер его раздери), была сама по себе из ряда вон выходящей, но ей не показалось, что он лжет.
— Большинство из тех, кто пытается добраться туда, погибают, — сказал он обыденным тоном. — Но если вам это удастся, если вы доберетесь до Холодного Когтя, особенно дальних его берегов… считайте, что вам уже повезло. Вы попадаете к копям Шаттерджекс, на пастбищные угодья к северу от Хинтера, на остров Янни-Секкили в море Холодный Коготь… а они так и рвутся торговать, уж вы мне поверьте. Я там провел сорок дней. Единственные, с кем они торгуют, это дикари с севера, которые раз в год приходят на рыбацких лодках и везут вяленое мясо, которого тоже далеко не на всех хватает. — Он ухмыльнулся. — Но главная их проблема в том, что Дженгрис отрезает их от юга, а потому там не бывает никого из внешнего мира. Любого, кому удается пройти этим путем с юга, они принимают, как потерянного брата… Если вы доберетесь туда, то получите доступ к самой разнообразной информации, местам, товарам и услугам, которых больше ни у кого нет. Вот почему я заключил соглашение… с парламентом. Вот откуда этот документ, который позволяет мне при некоторых обстоятельствах реквизировать суда, дает мне определенные права. Я имею возможность обеспечивать город информацией, которую он ниоткуда больше не получит.
Итак, он был шпионом.
— Когда Симли пересек Вздувшийся океан и обнаружил Беред-Кай-Нев шесть с половиной веков назад, что, по-вашему, он вез в трюме? — спросил он. — «Страстный богомол» был большим кораблем, Беллис… — Фенек помолчал — она не приглашала его называть ее по имени, однако недовольства своего никак не проявила, и он продолжил: — Там были спирт и шелка, мечи и золото. Симли хотел торговать. Именно торговля и была ключом, который открыл восточный континент. Все известные вам землепроходцы: Симли, Донлеон, Брубенн, возможно, Либинтос вместе с этим чертовым Джаббером — все они были купцами. — Говорил он по-детски, со смаком. — Карты и информацию привозят домой люди вроде меня. Мы, как никто другой, можем давать необходимые советы. Можем продавать их правительству — в этом и состоит мое задание. Ни исследований, ни науки не существует — есть только торговля. Именно торговцы добрались до Суроша, именно они привезли карты, которыми пользовался в Пиратских войнах Дагман Бейн.
Ни исследований, ни науки не существует — есть только торговля. Именно торговцы добрались до Суроша, именно они привезли карты, которыми пользовался в Пиратских войнах Дагман Бейн.
Он увидел выражение лица Беллис и понял, что в свете этой истории он со своими товарищами выглядит далеко не лучшим образом.
— Плохой пример, — пробормотал он, и Беллис не смогла сдержать смеха, видя его искреннее раскаяние.