— А почему ты сама с этим не разобралась? — спросил Карден. — Или тебе часто дарят по тысяче фунтов?
Лиз ничего не ответила.
— Ты не стала разбираться потому, что кое?что предположила. Верно? Снова закрыв лицо руками, она кивнула. — Ты решила, что деньги пришли от Лимаса или от его друга. Так?
— Да, — с трудом ответила она. — Я слышала, что бакалейщик тоже получил какие?то деньги, кучу денег откуда?то вскоре после суда. Об этом много судачили на улице, и я подумала, что это, наверное, друг Алека…
— Чрезвычайно странно, — сказал Карден, как бы самому себе. — Чрезвычайно… Скажи, Элизабет, а после того как Алек попал в тюрьму, с тобой никто не пытался увидеться?
— Нет, — соврала она. Теперь она понимала совершенно отчетливо, что они пытаются узнать об Алеке что?то скверное, что?то связанное с деньгами или его друзьями, что?то связанное с бакалейщиком.
— Ты уверена? — удивленно спросил Карден, и его брови поднялись над золотой оправой.
— Уверена.
— Но твой сосед, Элизабет, — терпеливо продолжал спрашивать Карден, — уверяет, что к тебе приходили мужчины, двое мужчин, вскоре после того, как Лимаса приговорили к тюремному заключению. Или это были просто любовники? Случайные любовники, вроде Лимаса, которые давали тебе деньги?
— Алек не был случайным любовником! — закричала Лиз. — Как вы можете…
— Но он давал тебе деньги. Эти двое тоже?
— О Господи, — всхлипнула она, — не спрашивайте…
— Кто это был?
Лиз не ответила, и тогда Карден вдруг закричал впервые за все время:
— Кто?!
— Не знаю. Они приехали на машине. Друзья Алека.
— Опять друзья Алека? Чего они хотели?
— Не знаю. Они все время спрашивали меня о том, что мне рассказывал Алек. Они сказали мне чтобы я разыскала их, если…
— Как? Как разыскала? Каким образом?
Наконец она сказала:
— Он живет в Челси… Его зовут Смайли… Джордж Смайли… Я должна была позвонить ему.
— И ты позвонила?
— Нет!
Карден захлопнул свое досье. Смертельная тишина воцарилась в зале. Указав пальцем на Лимаса, Карден заговорил совершенно бесстрастно, отчего его слова казались еще страшнее:
— Смайли хотел выяснить, не слишком ли много разболтал ей Лимас. Лимас сделал то, чего никак не могла ожидать от него британская разведслужба: он завел себе девицу и выплакался у нее не груди.
Карден негромко засмеялся, словно все это было лишь милой шуткой.
— Точно так же, как Карл Римек. Лимас совершил ту же ошибку.
— Лимас когда?нибудь рассказывал о себе? — продолжил допрос Карден.
— Нет.
— И ты ничего не знаешь о его прошлом?
— Нет. Я знаю, что он чем?то занимался в Берлине. Какое?то правительственное задание.
— Значит, он все?таки кое?что рассказывал? Он говорил тебе, что был женат?
После долгого молчания Лиз кивнула.
— А почему ты не повидалась с ним, когда он попал в тюрьму? Ты ведь могла навестить его.
— Я думала, что ему этого не хочется.
— Понятно. А ты писала ему?
— Нет. Да, один раз.., просто, чтобы сказать ему, что я буду его ждать. Я не думала, что он придаст этому какое?то значение.
— А ты не думала, что он тоже этого хочет?
— Нет.
— А когда его выпустили, ты не пыталась встретиться с ним?
— Нет.
— Он должен был куда?то поехать? Его ждала какая?нибудь работа или друзья?
— Не знаю.., не знаю…
— Значит, у вас все было кончено? — спросил Карден с ухмылкой. — Ты завела себе другого любовника?
— Нет! Я ждала его.., я всегда буду ждать его. — Она замолчала, а потом уточнила:
— Я просто хочу, чтобы он вернулся.
— Тогда почему ты не написала ему? Почему не попыталась найти его?
— Он запретил мне это. Он.., он заставил меня поклясться, что я.., никогда не буду искать его…
— Значит, он собирался попасть в тюрьму? — торжествующе спросил Карден.
— Нет. Не знаю. Я не могу говорить то, чего не знаю.
— А в тот последний вечер, — голос Кардена звучал теперь резко и грубо, — в тот вечер перед дракой он заставил тебя повторить эту клятву? Да?
Совершенно обессилев, она кивнула с жалобным выражением капитуляции на лице.
— Да.
— И вы простились?
— Да, мы простились.
— После ужина, разумеется. Было уже довольно поздно. Или ты провела с ним всю ночь?
— Я ушла после ужина. Пошла домой, но не сразу. Сперва бродила, сама не знаю где. Просто бродила по улицам.
— А как он объяснил ваш разрыв?
— Он не рвал со мной, — сказала она. — Нет, не рвал. Просто он сказал, что ему нужно кое?что сделать, отплатить кому?то, чего бы это ни стоило, а потом, когда все будет позади, он вернется и, если я еще буду ждать…
— И ты, конечно, сказала, — насмешливо предположил Карден, — что всегда будешь ждать его? Верно? Уверен, что так. Что ты его никогда не разлюбишь. Так?
— Да, — просто ответила Лиз.
— И он сказал, что пришлет тебе деньги?
— Он сказал.., сказал, что все не так страшно, как кажется. Что я.., что обо мне позаботятся.
— И поэтому ты не стала разбираться, когда какой?то благотворительный фонд ни с того ни с сего уплатил за тебя тысячу фунтов?
— Да! Именно поэтому. Вы теперь все знаете. Вы знали все с самого начала. Если вы и так все знали, для чего вы посылали за мной?
Карден невозмутимо дождался, пока она перестанет всхлипывать.
— Вот, — сказал он, обращаясь к трибуналу, — вот вам свидетельство защиты. Мне только очень жаль, что девица, у которой чувства подменяют разум, а честность сведена на нет крупной суммой денег, была признана нашими британскими товарищами достойной вести партийную работу.