Вопрос был сложный. Если разрешить, любители будут мешать правительственным радиостанциям, в эфире возникает хаос, пострадают государственные интересы. Не разрешить тоже не очень удобно…
И тогда какой — то хитроумный человек придумал выход: разрешить любителям работу на волнах короче двухсот метров. Этот диапазон профессионалами не использовался. Он считался никчемным и бросовым. Автор этой идеи, равно как и его коллеги, был убеждён, что любители сумеют держать связь друг с другом в пределах одного рода, максимум. С такими, дескать, волнами больших расстояний не завоюешь и эфир особенно не засоришь.
Автор этого предложения не стремился афишировать своё имя. Жёсткие ограничения длины волн не сулили ему любви радиолюбителей. Опасаясь их гнева, этот неведомый радиозаконник ушёл от славы. Его имя осталось неизвестным и потеряно для истории, хотя этому человеку, вероятно, надо было бы поставить памятник как отцу коротких радиоволн.
Дело в том, что очень быстро попытки освоения коротких волн радиолюбителями приняли совершенно неожиданный оборот: один из них, пользуясь самодельной аппаратурой, установил связь с любителем на другом материке. По сравнению с тем, что требовалось по расчётам для такой же связи на длинных волнах, мощность передатчика была в несколько десятков раз меньше.
Учёные всполошились. Шло насмарку большое количество прежних расчётов. Установившиеся понятия сразу же устарели. Всё приходилось пересматривать заново.
А пока взволнованные учёные разбирались в природе коротких волн, любители продолжали своё дело. Когда глухой ночью тускло светилось в огромном доме единственное окно, можно было не сомневаться, что, примостившись в уголке у своих аппаратов, затенив лампу, чтобы не мешать спящим домочадцам, — работает радиолюбитель.
Не разбираясь ещё как следует в технике приёма коротких волн, я попросил одного парня, кое — что знавшего об этом, сделать мне приёмник. Он вытянул из меня довольно много денег, но сделанный им приёмник не работал. И всё же, несмотря на явную неудачу, короткие волны меня заинтересовали. В радиолюбительском журнале (к сожалению, сейчас это не делается) было приложение для коротковолновиков. Оно печаталось на цветной бумаге и стало моим первым руководством в этой области радиотехники.
К тому времени уже имелись коротковолновики, активно действующие в эфире. И вот я познакомился с одним таким коротковолновиком по фамилии Юрков. Этот восьмой по счёту радиолюбитель — коротковолновик жил в доме напротив военного универмага на Воздвиженке (ныне — проспект Калинина). Как — то вечером я зашёл к нему и увидел предмет моих вожделений по части коротких волн — фанерную коробку примерно 40?40 сантиметров. Одна большая катушка из толстой медной проволоки и две лампы. Мне было объяснено, что это сооружение из фанеры, двух лампочек и одной катушки из красной меди и есть коротковолновой передатчик. Сознаюсь, что этот бесхитростный аппарат породил у меня множество мыслей…
В неказистом фанерном ящике, начинённом лампами и проволочками, рождается по твоей воле радиоволна. Вот она побежала во тьме ночной по проводу на крышу и там сорвалась, чтобы с непостижимой скоростью, протыкая облака, мчаться в стратосферу, в межпланетное пространство до отражающего слоя. Здесь, на высоте сотен километров, волна, дробную часть секунды назад созданная мановением твоей руки, меняет направление и под каким — то углом возвращается на грешную землю. Затем опять отражается и снова уходит ввысь. Так гигантскими скачками, то вверх, то вниз, волна бежит, опоясывая весь земной шар. Кто же примет её, услышит и ответит? Это, может быть и вероятнее всего, такой же страждущий энтузиаст из соседнего квартала. Но ведь может ответить и антипод — человек с противоположного полушария! Правда, антиподы — товар кий, отвечают они не каждый раз и не каждый день, но в погоне за таким случаем одна из существенных причин радиоспорта. Установить самую дальнюю, самую интересную, самую необычную связь — мечта любого радиолюбителя — коротковолновика.
В начале 1926 года я уже имел официальный позывной EV2EQ и работал в маленькой комнате, где жили мы с матерью. Окна выходили во двор. Двор был как узкий тёмный колодец. Ни одного солнечного луча ни в один из часов суток в нашу комнату не попадало. Я взобрался на крышу, сделал антенну и в уголочке устроился со своими самодельными передатчиком и приёмником.
Первые связи были, конечно, с москвичами, а потом появились и европейцы. Очень быстро я вошёл в курс всех этих радиолюбительских дел.
Поразительные и первое время просто непонятные результаты требовали документального подтверждения. Вот по этой причине и родилась карточка — квитанция радиолюбителя — коротковолновика.
Если включить приёмник, то в любое время суток слышна работа радиолюбителей. О чём идёт разговор? Мощность передатчика, какой приёмник, антенна, местонахождение, имя, стаж любительской работы, наличие тех или иных дипломов, погода. Каждая связь заканчивается просьбой о присылке квитанции, а партнёр отменно вежливо обещает её прислать.
Но как же изъясняются радисты?