Врон грустно усмехнулся. Куда ему бежать? За стенами монастыря живет множество гадалок, и рано или поздно одна из них покажет на него. А что будет после этого? Осиновый кол в сердце? Столб и облитые маслом дрова? У Врона даже навернулись слезы от обиды.
— Я не побегу, — мрачно изрек Врон.
— И это тоже твой выбор, — улыбнулся старик. — Но и у нас смерть может быть не менее мучительна, чем за стенами. Сейчас охотники закончат свою трапезу и выйдут во двор, и ты сможешь убедиться в том, что я не шучу.
Врон кивнул и поерзал, устраиваясь поудобнее на скамье.
… Снова приходится ждать, даже собственной смерти, хорошо еще, что пожиратель душ научил его терпению и тому, что от него ничего не зависит, все происходит само собой…
В конце концов, так ли много от него зависело в этой жизни?
Он родился в бедной семье и, когда вырос, стал неплохим охотником просто потому, что еды в доме всегда не хватало. Их небольшой участок земли не мог прокормить их всех, так что выбора у него не было: либо он должен был охотиться, либо испытывать постоянный голод.
Единственное, что по?настоящему и непоправимо изменило его жизнь, — это были слова гадалки. Но и это не зависело от него…
Открылись двери храма, и во двор стали выходить люди, их было много, они были одеты в черные хламиды и выглядели странно, даже для монастыря охотников.
Одни были невероятно высокими, другие ростом с ребенка, но с лицами старцев, а третьи хоть и казались вполне обычными, но и в них ощущалось что?то чужеродное.
Если бы эти люди оказались в его деревне, Врон был уверен, что их сразу отвели бы в долину пожирателя душ, как только их увидела гадалка. Но они остались в живых, это значит, что охотники дали им этот шанс. И он должен быть внимателен и осторожен, тогда, вполне вероятно, этот шанс появится и у него.
Среди обитателей монастыря попадались и женщины; они улыбались, разглядывая его, и, похоже, отпускали шуточки в его адрес, потому что каждое их слово вызывало смех.
Ни один охотник не приблизился к нему — наоборот, они старались держаться как можно дальше, словно не они, а он, Врон, нес им угрозу.
Старик рядом усмехнулся:
— И эта мысль верна: пока тебя не проверят патриархи, ты действительно можешь им угрожать. Есть и еще одна причина, о которой ты еще не знаешь. Возможно, кому?то из них придется тебя скоро убить, поэтому никто не хочет приближаться к тебе, а вдруг у них возникнут к тебе добрые чувства?
Врон грустно улыбнулся. «Разве могут возникнуть добрые чувства ко мне? — подумал он. — Я — урод…»
— Они тоже уроды, — возразил старик. — Каждый по?своему, только мы их такими не считаем. У них есть способности и сила, у некоторых, кроме того, есть острый ум и способность к предвидению. Они — хорошие воины, лучшие, как раз потому что они другие.
— Ты что, читаешь мои мысли? — удивленно спросил Врон.
— Да, — утвердительно кивнул старик. — Это не просто, твои мысли скачут как блохи от одной темы к другой, но кое?что я улавливаю.
— Вряд ли я кому?то опасен, — сказал Врон.
— Наоборот, все вокруг опасны для меня.
— Как знать, — улыбнулся старик. — То, что ты сам не знаешь себя, совсем не говорит о том, что ты беспомощен и слаб.
— Если я останусь жив, смогу ли и я научиться читать чужие мысли, как ты? — спросил Врон с интересом. Старик пожал плечами:
— Это мой дар, поэтому я встречаю всех, кто стучит молотом в дверь. Я не знаю, смогу ли я научить тебя, это не каждому дано. И для этого ты должен жить с нами, а это решаю не я, я всего лишь ухо, которое слышит, глаз, который видит, и только… Решать будут патриархи, они старшие в нашем монастыре, их слово последнее на любом совете. Они уже идут к нам.
Двери храма в очередной раз отворились, и оттуда вышли три старика. Они были облачены в воинские доспехи, хоть и было видно, что латы тяжелы для них.
Подойдя поближе, патриархи долго и внимательно рассматривали Врона старческими, слезящимися от напряжения глазами.
— Ты не ошибся и сегодня, привратник, впустив его, — разом сказали они старику. — Он действительно необычен и может быть нам полезен. — Потом они, заулыбавшись, посмотрели на Врона.
— Кто ты, юноша? — спросил один из них. Врон поднялся и низко поклонился.
— Меня назвали Вроном в честь этой вездесущей птицы, — сказал он. — Должно быть, мои родители надеялись, что я вырасту таким же смелым и мудрым. Они ошиблись…
Патриархи переглянулись между собой и рассмеялись.
— Ты прав, юноша, они ошиблись. Если бы ты был умен, ты бы к нам не пришел, хотя иногда бывают исключения, но так редко, что мы их и не помним. Кстати, те умные, что приходили к нам до тебя, все умерли… Но ты храбр, потому что осмелился прийти к нам. Многим глупость заменяет смелость, возможно, это как раз твой случай.
Врон с удивлением разглядывал стариков. Каждый из них был вооружен, и вооружение у них было разное: у одного на поясе болтался длинный меч, у другого в руках было небольшое копье, у третьего за плечами висел лук. На головах у них были надеты шлемы, которые были им велики и спадали на глаза — старческими высохшими ладонями они постоянно поправляли их.
Из патриархов пока говорил только один, тот, что был с мечом и стоял в центре этой троицы.