И. обхватив Савву за шею. она крепко, как мощный пылесос, впилась в него губами.
— Ой, ну тебя, у меня даже голова закружилась, — произнесла она, оторвавшись. — У тебя кроме жены женщины были? В смысле сексуального опыта?
Савва растерянно пожал плечами.
— Ну мужик! — восхищенно проговорила Римма. — Даже этого не знает. — Слушай, Савенок, мы же взрослые люди, ну что мы, правда, как дети! На фиг эту посуду, я иду в душ и сразу ляжем, ладно? Остаться вдвоем с мужиком и не переспать с ним — это просто аморально!
* * *
В гимназии, где преподавала биологию Ольга Васильевна, протекла крыша. Возможно, люди, сбрасывавшие недавно снег, делали это чересчур усердно или сама она прохудилась от времени, но в нескольких классах на верхнем этаже потолок покрылся быстро набухающими грязными пятнами, а потом началась настоящая капель.
Так что пришлось подставлять ведра и организовывать специальное дежурство. Понятно, что учебный процесс сорвали. Их гимназия, которой гордилась Академия наук, о которой мечтали одаренные школьники всего города, и так перегружена — занятия шли в две смены, даже пришлось ввести нулевой урок.
Растерянного директора футболили из одной инстанции в другую. Бюджет на этот год был исчерпан, а в плане на следующий строительство нового школьного здания не предусматривалось.
— Ищите спонсора, — давали всюду бесполезный совет.
А то они сами не знали про спонсора.
Эту проблему Ольга Васильевна и обсуждала с Петром Владимировичем по дороге с уроков. Было скользко, на ее итальянских сапожках были высокие каблуки, и, чтобы не грохнуться, Ольга взяла собеседника под руку.
Ольга Васильевна педагогического образования не имела, она была биологом, ведущим специалистом в академическом НИИ. Но однажды в городе образовался коллектив энтузиастов, мечтавший внедрить в российскую школу с помощью современных методов обучения самые что ни на есть новейшие научно-естественные знания. Это был год, когда в стране осуществлялись самые на первый взгляд безумные проекты. Их проект осуществился тоже — им даже здание дали. Правда, довольно обветшалое и замызганное. И все лето они приводили его в более или менее приличный вид. Работали за поломоек, стекольщиков, электриков, штукатуров и маляров.
Муж Ольги Васильевны тогда очень на нее обиделся, Он как раз ушел из инженеров в собственный бизнес и настаивал, чтобы она, раз уж оставила свой высокоученый институт, закончила бы в темпе бухгалтерские курсы. Ему срочно был нужен бухгалтер, которому он бы мог доверять.
— Во всех частных фирмах муж — генеральный директор, жена — главный бухгалтер, — убеждал он.
Но она оставила лабораторию ради иного дела. Через год их школу стали восхвалять, а спустя несколько лет — травить. Им довольно долго удавалось отбиваться, ведь именно их школа поставляла городу основной контингент победителей всероссийских и международных олимпиад и вела совместно с академическими институтами вполне серьезные научные разработки.
Но чем дальше, тем становилось хуже. Получалось, что руководители районного и городского управления образования менялись один за другим, и каждый следующий, как будто специально, обладал все меньшим энтузиазмом по отношению к непростой школе.
— Оля, это нормальная ситуация. Давно известно, что, например, в армии в мирное время прославленных боевых генералов вытесняют бездари. Их так и называют «генералы мирного времени». Так же и с нами. Нынешней власти нужны не талантливые энтузиасты, а послушные исполнители. Это нужно понять и спокойно делать свое дело.
Они шли, беседуя, к автобусной остановке, как вдруг столкнулись с мужем Ольги.
Она сначала даже образовалась, не прилив значения его кривой ухмылке
— Гена! Познакомьтесь, это мой муж, Геннадий Алексеевич, а это — мой коллега, Петр Иванович, — представила она их друг другу.
Петя протянул руку для приветствия, но Геннадий свою демонстративно не подал. И ухмылка у него была не ироническая, а скорее нервная, даже губы дрожали.
— Значит, вот как? Значит, мне не зря говорили!.
— Геннадий! — попыталась одернуть его Ольга Васильевна. Но он ее не услышат
— Ну прямо как в анекдоте про мужа в командировке.
Мимо шли дети из их школы, кто-то оглянулся, а Геннадий, неожиданно подмигнув Петру Ивановичу, спросил:
— Ну, и как она в этом деле — ничего?
Губы его затряслись.
Мимо шли дети из их школы, кто-то оглянулся, а Геннадий, неожиданно подмигнув Петру Ивановичу, спросил:
— Ну, и как она в этом деле — ничего?
Губы его затряслись.
— Если бы вы не были мужем Ольги Васильевны, я бы влепил вам сейчас звучную пощечину, — проговорил медленно и четко Петр Иванович. — Я советую вам немедленно уйти с дороги, тем более, здесь наши ученики, а вечером как следует извиниться перед женой.
Странно, но Геннадий неожиданно послушался. Он повернулся и побрел, пошатываясь, между домами.
— Боже мой, какая гадость! — негромко проговорила Ольга, закрыв лицо руками и отвернувшись к стене дома, у которого они остановились, — Идите, Петя, я приду в себя и потом поеду.
Глава 18. Опасайтесь выходить на болота…
Галина Николаевна вышла из машины. Ноги были как свинцовые, хотя с чего бы? Вроде сидела весь день, а ноги как у продавщицы после рабочего дня. Ну да ладно, назвался груздем… Раз пошла в политику, теперь поздно жаловаться, в том числе и на усталость.