— Вы о парне с маленьким дракончиком? — холодно. Учтиво.
Потерянно киваю.
— Был. И ушел. И я очень надеюсь, что вы также…
— Давно? — сердце вот-вот выпрыгнет, меня трясет, и только с большим трудом я удерживаюсь от слез.
А в груди — словно дыра. Огромная и неудобная. Больно так…
— Давно. На закате. Сегодня должно было состояться венчание и…
Ноги подкашиваются, и я падаю на ступени, упираясь в пол рукой и тряхнув головой. Дрожь становится сильнее. Что-то холодное и мокрое стекает по щекам и падает на пол. Слезы? Машины ведь не плачут…
Гриф… Гриф…
В храм влетают запыхавшиеся гном и элв. Вампир, сидя на скамье, машет им рукой и вводит в курс дела. Маг где-то пропал. А жрец все просит меня встать и покинуть зал, а заодно увести коня и прочих живых существ.
Киваю и потерянно смотрю прямо перед собой. Ничего уже не могу. Даже думать. А угро… когда он лежал рядом со мной, такой родной и близкий, — хочется стереть из памяти раз и навсегда. Чтобы не было так больно.
Внезапно гомон, вопли жрецов и зудящий над ухом голос стихли. Слышен стал только перестук копыт и тяжелое дыхание присутствующих.
Кто-то взвизгнул. Неприятно так, словно ножом по нервам, и по залу прокатилась волна жара.
Поднимаю взор и вижу черные, чуть сощуренные, любимые глаза.
Замираю.
Он стоит рядом с магом. На пороге. В пыльной куртке, встрепанный, усталый и… с маленьким золотым дракончиком на руках.
Дракоша пищал, вырывался и плевался огнем. Злые алые глазки угрюмо разглядывали лица застывших людей, словно выбирая себе жертву.
А я… я все никак не могла встать.
— Гриф, — потерянно и тихо. Теребя край платья и все еще хлюпая носом.
Он подошел, протянул руку, взяв мою ладонь, и рывком поставил меня на ноги.
В грудь ткнулась шершавая мордочка, алые глазки мрачно заглянули в мои. Осторожно глажу бугристую головку дракоши, не решаясь снова взглянуть на любимого.
— Теперь веришь? — шепот.
Ласковое прикосновение к подбородку и поднятое кончиками пальцев мое лицо.
Киваю, неуверенно улыбаясь и чувствуя, как меня целуют. Жадно, требовательно, сжимая в объятиях и не обращая внимания на возмущенный писк и рев мелкого монстра, зажатого между нами. Все, что могу, — радостно ответить на поцелуй, зажмуриваясь и впиваясь пальцами в его плечи.
— Никогда… больше не уходи, — на миг оторвавшись.
Затем снова утыкаюсь ему в плечо.
Гриф только вздохнул и зарылся лицом в мои волосы, и не думая отпускать.
А дракоша смирился, высунув свою головку, он прицельно плюнул огнем в мантию жреца. Довольно наблюдая за тем, как тот бегает, кричит, а после ждет, пока еще трое служителей выльют на него ведро воды. Это показалось чешуйчатому забавным, и он снова начал вертеть головой по сторонам.
В тот же вечер нас поженили. Гриф настоял (мощно так настоял, даже я бы не рискнула отказать существу с та-аким взглядом).
Гриф настоял (мощно так настоял, даже я бы не рискнула отказать существу с та-аким взглядом).
— Согласны ли вы, Бура, взять в вечные сожители это существо?
Я в шоке от формулировки, но жрецы все делают по протоколу. И если не человек, то — существо, а если замуж, то — в вечные сожители. Мрак.
Еще платье это… чувствую себя как в кремовом торте: сплошные оборки, рюшечки, тридцать юбок, фестончики и кружева. (Все сказали, что это — красиво.) И ворох завитых волос на голове, скрывающий плечи. У меня все чешется, везде жмет, новые туфли натерли ноги.
— А вы, существо по имени Гриф! Согласны ли взять…
Дальше не слушаю, пытаясь почесать ногу об ногу.
Ой. Туфля укатилась.
— Рёва, — страшным шепотом.
Нечистик вздрогнул и осторожно на меня покосился.
— Чего?
Хорошо, что я все еще вижу их. Духам сказали, что за мной нужен присмотр.
— Туфля укатилась, — шиплю и смотрю вниз.
Мое шипение сбивает служителя с мысли, заставив замолкнуть. В полной тишине слышен надсадный хрип:
— Туфля-а!!!
Все смотрят на мои ноги.
— Продолжайте, ваше святейшество, — Гриф. Играя желваками.
Делаю вид, что мне стыдно.
Рёва и Феф скрываются под юбкой. Ощупываю ножкой пространство вокруг, пытаясь найти обувь. Еще и эта шпилька… сантиметров двенадцать, не меньше. А я на таких никогда не стояла. И не простою. Долго.
— Нашел? — глядя на пол.
Стон в моей голове — Рёва перешел на телепатию.
— Ну ты и поте-ешь…
Краснею.
— Не слушай его, Илечка, твои ноги отлично пахнут.
Слабо улыбаюсь. Феф — в своем репертуаре.
— Тогда сам туфлю и тащи, — мрачно.
— Но… — Растерянно.
— А я мелкий и противогаз забыл.
— Рёва! — укоризненно.
Хрип, писк, выбравшийся из-под юбки синеющий анрел. Ржач Рёвы.
— Слабак.
Туфлю мне все-таки притащили. И даже надели. После чего залезли обратно на плечо и мрачно показали большой палец. Я благодарно кивнула. Но тут треснул каблук правой туфли, и я рухнула на спину, придавив счастливого Рёву. Феофан, вовремя отлетевший, с ужасом на нас посмотрел. Гриф — рванул поднимать свое «счастье», ругаясь сквозь зубы. Жрец закрыл лицо рукой и тихо что-то шептал под нос.
Меня подняли. Рёва, все еще показывая большой палец, застыл на полу ярким пятнышком, глядя куда-то вверх. Феофан бросился ему на помощь, крикнув, чтобы я не отвлекалась, а то и так полгода ждали.