Но они выбрались! Оба. Дракон же растворился в воздухе, махнув напоследок хвостиком.
Духи кашляли, опирались друг на друга и стояли на столе, глядя на тело распростертой девушки. К анрелочку подлетел его родимый, но сильно обугленный и пострашневший нимбик и неуверенно завис у него перед носом.
— Какой ужас! — закатил глазки Феф.
Нимбик обиженно дрогнул и медленно перелетел к макушке Рёвы, зависнув над ней. Чуть косо, правда. Но все же.
— Убери ЭТО, — тихо. Угрюмо.
Нимб попытались забрать, но он шипел, щелкал и кидался заклинаниями, взявшимися неизвестно откуда.
— Не могу, — с отчаянием.
— Гм.
Оба посмотрели на золотистое нечто, Иревиль почесал макушку и махнул рукой:
— Хрен с ним. Потом разберемся. Короче. В атаку!
И парни ринулись решительно вперед, хмуря брови и глядя на свою подопечную.
Они были готовы сражаться до последнего.
Но уже на краю стола большая (по их меркам) волосатая рука сграбастала обоих и посадила в другую банку, которую заткнули крепче прежнего. Духи кусались, вырывались, кололись молниями и молитвами, но ученый, сжав зубы, справился с обоими, после чего снова направился к столу с девушкой, радостно потирая руки.
В банке тяжело молчали. Изредка потрескивал кривой нимб.
— Гм… предложения есть?
— Это конец, — тихо.
— Феф, я говорю, предложения…
— Мы умрем!
— Да я понял…
— Меня вышибут из анрелов-хранителей в обычные анрелы.
— А…
— А еще прибьют за нимб.
— Фефа, — с угрозой.
Всхлип и зло:
— И все равно я ее спасу!
После чего ошарашенный Иревиль очутился в центре огромной необузданной воронки магического типа, которая с силой врезалась в крышку, взревела, выбила ее и при этом мотнула банку так, что та рухнула со стола, прокатилась по полу и… встала так, что горлышко оказалось прижатым к полу — вместе с двумя помятыми духами.
— Фефа, — придушенно. — Достаточно. Давай теперь — просто полежим?
Анрел не отвечал. Он раскинулся на друге в бессознательном состоянии, закрыв глаза и мягко улыбаясь. Все, что мог, — сделал. Остальное он оставлял на Иревиля. Который, впрочем, об этом даже не догадывался.
ГЛАВА 19
Темно. Тихо.
Девушка лежала на столе в огромной пустой лаборатории, закрыв глаза и прислушиваясь к шуму… ползающей по полу банки.
Глаза медленно открылись, расширенные зрачки смотрели в одну точку. Внутри нее что-то щелкало и шелестело, словно включающийся компьютер.
— На счет «три»… — приглушенно, из-под стола.
— Раз. Два. Тр…
Шум, вскрик, ударившаяся о металл банка — и тишина.
Девушка смотрела на далекое небо, проглядывающее россыпью звезд в разрывах облаков, и не шевелилась. Даже грудь ее не поднималась в такт дыханию, да и сердце, скорее всего, не билось.
— Ли. Ты меня слышишь? Это я, Иревиль.
Девушка молчала.
— Может, еще не очнулась? — спросил второй голос у первого.
— Нам бы только банку перевернуть. Давай еще раз и с разгону?
— Не могу, — тихо. — Я… у меня силы на исходе.
— Я тоже не чудо-мальчик-выбегайчик. Фефа, не отлынивай. Потом изобразишь обморок с судорогами.
— Но я не…
— Толкай.
Пыхтение, скрежет стекла по камню и ругань.
Звон заставил киборга насторожиться. Голова медленно повернулась набок.
И не зря. Вскоре перед глазами возникли две маленькие, тяжело дышащие фигурки, от которых пахло сажей и дымом. Усталые, вымотанные и несчастные, они радостно улыбались и смотрели в ее глаза.
— Лиечка! Ты как? Видишь нас? А слышишь?! Это я, Феофан.
К носу приблизились и осторожно его погладили.
— Да погоди ты. Смотри, у нее зрачки в полрадужки. Да и… не дышит вроде.
— Умерла? — в шоке.
— Гм… нет. Вроде нет. А вообще… не знаю. Эй, ты нас видишь? Если да — подвигай рукой.
С полминуты ничего не происходило. И духи уже было отчаялись, уныло переглянувшись.
Но потом рука все же дрогнула и немного приподнялась. Обратно она так и не опустилась.
— Жива. Феф, мне кажется, ей мозги промыли, и душа сейчас где-то спряталась. Так что… перед тобой — просто киборг.
Ошарашенный взгляд и гневно нахмуренные брови.
— Что ж. Все равно мы ее спасем. Вставай, Иля, и ничего не бойся…
— Дверь, — придушенно пискнули слева и анрелочка утащили обратно вниз.
А в комнате зажегся свет, и к столу подошел незнакомый человечек с довольной улыбкой и шприцем в руке.
А в комнате зажегся свет, и к столу подошел незнакомый человечек с довольной улыбкой и шприцем в руке.
— Ну что, девочка, оклемалась? Вижу, что оклемалась. Ничего не помнишь? Это пройдет… ну-ка, дай-ка руку.
— Не давай! — приглушенно. Из-под стола.
Мужчина удивленно посмотрел вниз. Но, никого там не увидев, снова потянулся к руке девушки.
Та никак не реагировала. Ни на иглу, ни на укол, ни на то, что ввели под кожу.
— Вот и умничка. Вот и лапушка. А теперь спи, до утра ты совершенно свободна, да и после… — мужчина улыбнулся и осторожно провел пальцами по мягкой щеке, — тоже.
После чего развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь и не забыв потушить свет.
Девушка же закрыла глаза и уснула. И не видела и не слышала больше ни маленьких человечков, ни просьб встать и срочно куда-то пойти… ни-че-го!
Ее вообще в данный момент мало что волновало. Даже то, что в груди — пусто и непривычно тихо… А впрочем — это ведь тоже пустяки.