Проходя мимо столовой, Томми почувствовал запах неплохой пищи. Черт, если уж прыгать из огня да в полымя, стоит узнать, что жарится на сковородке.
Одним из новичков в зоне 1 был мальчик в очках, которому не могло быть больше четырнадцати или пятнадцати лет. Томми заметил его на линейке и подумал, что такого может ветром перевернуть. Он с трудом нес тяжелый матрац и постельное белье, когда высокий парень с длинными волосами и мускулами тяжеловеса подставил ему подножку. Мальчик быстро вскочил на ноги и ударил парня головой прямо в живот, свалив его с ног. Силач с удивлением посмотрел на мальчика, который стоял над ним, сжав маленькие кулачки.
— Хорошо же, малявка, — сказал силач. — Эй!
— Засунь это себе в задницу, — ответил мальчик.
— Эй, остынь-ка! — рявкнул силач, поднимаясь с пола и отряхиваясь.
Глаза паренька наполнились слезами:
— Давай дерись, ты, ублюдок…
— Эй, остынь-ка, постель!
Другой мальчик, худенький, но выше ростом и на два или три года старше, оттащил очкарика в сторону.
— Брось, Тони, — сказал он. — Ты уже потерял два очка, а теперь будешь два часа лежать в кровати.
Тони успокоился и поднял матрас.
— К черту, Горди, я все равно не хочу есть.
В столовой Томми ел молча. Еда была сносной, но вот порядки его беспокоили. Если они позволяют большим парням изводить тебя и еще снимают за это очки, надо быть настороже.
Вернувшись в спальню, Томми заметил, что койка худенького мальчика по имени Горди находится рядом с ним и что часть своего обеда тот принес Тони. Они сидели и разговаривали. Томми сел на койку и стал наблюдать за ними — он знал, что одно из правил запрещало есть в спальне. Уголком глаза он увидел, что силач входит в дверь.
— Осторожно! — прошептал он. — Идет тот длинный ублюдок.
Тони быстро сунул тарелку под кровать и лег. Удостоверившись, что все в порядке и мальчик лежит, силач ушел.
— Спасибо, — сказал мальчик. — Я — Тони Вито. А как твое имя?
Томми посмотрел ему в глаза:
— Все зовут меня Билли Миллиган.
— А это — Горди Кейн, — сказал Тони, указывая на худенького мальчика. — Он здесь за то, что продавал наркотики. А тебя за что?
— За изнасилование, — сказал Томми, — но я этого не делал.
По их ухмылкам Томми понял, что они не поверили ему.
— Кто этот, здоровый? — спросил он.
— Джордан. Из четвертой зоны.
— Он свое получит, — пообещал Томми.
Большую часть времени на пятне стоял Томми, включая и свидания с матерью. Ему нравилась мать Билли, и он жалел ее. Поэтому, когда Дороти сказала ему, что развелась с Челмером, Томми обрадовался:
— Он мне тоже делал больно.
— Я знаю. У него всегда был зуб на тебя, Билли. Но что я могла сделать? Нам нужна была крыша над головой. Трое своих детей, да и Челла мне как родная дочь. Но теперь Челмер ушел. Будь хорошим мальчиком — выполняй все, что велят, скорей вернешься домой.
Томми смотрел, как она уходила, и решил, что она самая красивая мать на свете. Он хотел, чтобы она была его матерью. Интересно, кто была его собственная мать и как она выглядела?
• 2 •
Старшина Хьюз заметил, что Миллиган большую часть времени ничего не делает. Он или читал, или смотрел прямо перед собой, как в трансе. Однажды Хьюз подошел к нему и сказал:
— Ты находишься в лагере и должен как можно с большей пользой провести время. Гляди веселей, найди себе дело. Чем бы ты хотел заняться?
— Я люблю рисовать, — сказал Аллен.
На следующей неделе Хьюз на свои деньги купил Миллигану краски, кисти и холсты.
— Вы хотите, чтобы я нарисовал вам картину? — спросил Аллен, растягивая холст на столе. — Что мне нарисовать?
— Нарисуй старый скотный двор, — сказал Хьюз. — Окна разбиты. Со старого дерева свисает покрышка. Старая сельская дорога. Пусть она выглядит как после дождя.
Аллен работал весь день и всю ночь и закончил картину. Утром он отдал ее Хьюзу.
— Парень, это же великолепно, — сказал Хьюз. — Ты можешь заработать кучу денег.
— Не помешало бы, — ответил Аллен. — А рисовать я люблю.
Хьюз понял, что он должен постараться вывести Миллигана из транса. Однажды субботним утром он взял юношу с собой в парк Блу-Рок. Хьюз наблюдал, как Миллиган рисует. Подходили и другие люди, смотрели. Хьюз продал им несколько рисунков. На следующий день Хьюз опять взял Миллигана с собой. И к вечеру воскресенья они продали рисунков на четыреста долларов.
В понедельник утром директор вызвал Хьюза в кабинет и сообщил ему, что поскольку Миллиган находится под опекой государства, он не имеет права продавать свои рисунки.
Хьюз продал им несколько рисунков. На следующий день Хьюз опять взял Миллигана с собой. И к вечеру воскресенья они продали рисунков на четыреста долларов.
В понедельник утром директор вызвал Хьюза в кабинет и сообщил ему, что поскольку Миллиган находится под опекой государства, он не имеет права продавать свои рисунки. Нужно найти этих людей, вернуть им деньги и забрать рисунки.
Хьюз ничего не знал о таких особых правилах, но согласился вернуть деньги. Выходя из кабинета, он спросил:
— А как вы узнали о продаже?
— Люди звонят сюда, — сказал директор. — Они хотят еще рисунков Миллигана.
Апрель прошел быстро. Когда на улице потеплело, Кристин стала играть в саду. Дэвид гонялся за бабочками. Рейджен занимался в спортзале. Денни, который боялся выходить на улицу с тех пор, как отчим закопал его живьем, оставался в здании и рисовал натюрморты. Тринадцатилетний Кристофер учился верховой езде. Артур проводил большую часть времени в библиотеке, знакомясь с законодательными актами в новом издании уголовного кодекса штата Огайо, сказав, что он сядет на лошадь только в том случае, если будут играть в поло. Все они с радостью перешли в зону 2.