— Нет, ты что! — замотал головой Михал Михалыч. — А почему ты спрашиваешь?
— Потому спрашиваю, Михал Михалыч, что если все идет как должно, то через два года после Исхода любой Пророк почти полностью восстанавливает свою Силу и связь с Высшим.
— А почему ты спрашиваешь?
— Потому спрашиваю, Михал Михалыч, что если все идет как должно, то через два года после Исхода любой Пророк почти полностью восстанавливает свою Силу и связь с Высшим. А Шу Дам не восстановился.
— Почему ты так думаешь? — Говорков нахмурился. Ему не нравилось то, что я говорил о Шу Даме. Естественно. Ведь для меня Шу Дам был одним из Пророков. А для Михал Михалыча Шу Дам был не «одним из», а тем самым, единственным.
— Я не думаю. Я знаю.
Говорков поежился под моим взглядом.
Неуютно ему. Это неправильно. Мы же с ним — одного роду-племени. Здесь, на этой чужой Земле. Нам должно быть тепло вместе. А ему холодно .
Я глянул на девушек… Им тоже было неуютно. Страшновато. А ведь я — их единственная надежда на спасение. Они мне на шею броситься должны. А я целовать их должен и таять от счастья, что их выручил. Я же — Спасатель. Часть Единого… Стоп! Кажется, я допер. Но радости от этого — ни миллиграмма.
— Мишаня, — проговорил я совсем тихо. — Знаешь, что такое — оборотная сторона Добра?
— Зло, наверное? — Говорков растерялся.
— Неверно, брат. Оборотная сторона Добра — Равнодушие.
Оп! Что-то такое он и сам уловил.
— Это ты — о себе? — произнес он после паузы.
— Именно. Так и есть? — жестко спросил я.
— Ну… вроде того.
— Давно почувствовал?
— Да… почти сразу.
— Почему не сказал?
— А откуда я знал, что надо сказать? — Михал Михалыч сердито мотнул кудрявой головой. — Можно подумать, что я только и делаю, что с Мастерами Исхода общаюсь!
— Ладно, остынь, — примирительно произнес я. — Скажи лучше, это… состояние. Оно, как, прогрессирует?
— Пожалуй, да, — ответил Говорков, немножко поразмыслив. — Когда мы только встретились, ты был… в тебе чувств было побольше. Вот о Ванде печалился. А сейчас — как?
Я прислушался к себе… Эмоции у меня, безусловно, имелись. Например, страх. Или гнев. А вот чувства, сострадание… Сожалел ли я о том, что Ванда погибла? Пожалуй. Но не столько о ней, сколько — о собственном недосмотре. Мне было неприятно, что я ошибся. И только.
Сожалел не сердцем, а умом. А ум, как известно, штука универсальная. Инструмент, вернее, оружие познания. А оружие — это такая штука, что одинаково функционирует как в злых, так и в добрых руках.
Итак, я изменяюсь, это очевидно. В чем же причина? В «неправильности» данной планеты, в проклятом месте, где даже Пророку не удалось «докричаться» до Бога? Или в том, что я убиваю Маххаим?
А если пофантазировать? Допустим, есть некая планета, где Добро и Зло находятся в строгом равновесии.
И тут на ней непонятным образом появляются Маххаим. Зло. Равновесие нарушается, и через какое-то время здесь появляется Шу Дам с колонистами. Шу Дам — Добро. Много Добра. Равновесие опять нарушается. Маххаим убивают Пророка. Теперь опять перевешивает Зло. Появляюсь я. Убиваю Маххаим. Зло уменьшается, равновесие опять нарушается, и включается механизм, который сокращает меру Добра. То есть пытается «сократить» меня.
Зло уменьшается, равновесие опять нарушается, и включается механизм, который сокращает меру Добра. То есть пытается «сократить» меня. Но меня прикончить не удается, и тогда система идет по другому пути: сокращает «вес» Добра прямо во мне. Логично? Вполне. Сгодится как рабочая гипотеза. В меру бредовая и, скажем прямо, — маловероятная.
Нет, умом такие вещи не понять. Это как стрекозе осознать, что такое экосистема. Ум — он как бы в плоскости лежит, а задача — «объемная».
Однако исходя из жизненного опыта, общего знания и здравого смысла и букашка может выбрать правильный путь. А я все-таки не букашка, я Мастер. Следовательно, базовые навыки Логика-Интуитива у меня имеются… Что я упустил? Я упустил людей. Местных жителей. Они тут жили и до Маххаим. И сейчас я точно знаю, что это не потомки колонистов с Земли-Исходной. Временные параметры не сходятся. Значит, люди появились здесь автономно. Волей Создателя, потому что иначе быть не может. Стоп! Я кое-что забыл. Зеленоголовых. Стайных хищных динозавров, которые хотели меня скушать на южном континенте. Может, это они — Зло? Во всяком случае, с точки зрения людей они уж точно не Добро.
Людей создал Бог. А зеленоголовых — кто? А кто создал Маххаим? Дьявол?..
…Я уже почти поймал жар-птицу за хвост, но тут встряла беленькая Злата и сбила состояние:
— Может, я чем-нибудь могу помочь? — важно пискнула она. — Я — опытный психоаналитик!
Тьфу, пропасть!
Моя досада была так явственна, что Говоркова даже передернуло.
— Идите-ка отсюда, девчонки! Мастеру подумать надо.
Темненькая Матрена тут же двинулась на выход, а вот беленькая Злата и не подумала. Сделала решительную мордочку. Ничего, кстати, мордочка. И фигурка отличная. Ножки стройные, загорелые, грудка топорщится маленькими сосочками, губки алые приоткрыты двусмысленно… Вернее, как раз недвусмысленно. Чёрт! В таком состоянии я точно не смогу трезво мыслить!
— Вы идите, Михал Михалыч, — внезапно охрипшим голосом сказал я. — С Матреной. Погуляйте по поселку. Может, еще кого найдете.