«Десятиноги» Боцмана изловили одного из черных «гвардейцев» Маххаим. Вернее, изловили-то они человек пять. Но остальных добили. Этот уцелел, потому что Боцман когда-то имел с ним дело. И расстались они не вполне дружественно. Потому мой главный разбойник решил, что просто прирезать черного — слишком гуманно. Оставил его, так сказать, на десерт праздника победы.
К счастью для себя и для нашего общего дела, черный вояка не стал стоически переносить пытки, а истошно заорал, едва его начали резать.
Дикий вопль пленника привлек мое внимание — и я вмешался. Не по доброте душевной. Никакой симпатии к черным душегубам у меня не было, а учить Боцмана гуманности следовало лет тридцать назад. Однако задать пару вопросов маххаимовскому прихлебателю показалось мне неплохой идеей.
Пленник пошел на контакт с большой охотой. Я ничего ему не обещал, но в альтернативе у него был долгий диалог с Боцманом, который планировал сделать из его черной шкурки коллекцию шнурков для обуви.
Вот что поведал людоед.
Как я уже знал, черные бойцы выполняли для Маххаим различные поручения.
В основном — злодейские. Руководили ими особо продвинутые соплеменники, числившиеся чем-то вроде жрецов-воинов при божествах-Маххаим. Сами Маххаим, насколько я мог понять из рассказа пленника, божествами себя не считали. У них были какие-то другие боги. Более подробно об этом знали «жрецы», а простым воинам, к которым относился и наш пленник, для поклонения вполне хватало и самих Маххаим.
Пленник, к моему большому сожалению, в нападении на нашу колонию не участвовал, и даже ничего об этом не слыхал. То ли разгром колонии в жизни планеты был не очень значительным событием, то ли имелись проблемы с обменом информацией.
Напасть на нас пленнику и его сородичам велели Маххаим того города, к которому мы сейчас держали путь.
В лагере черных был особый «жрец», способный связываться с Маххаим на расстоянии. Три дня назад он «принял» подробный приказ, в котором сообщалось о нашей группе и о том, что нас следует ликвидировать. Особо было указано, что нас совсем немного, а вот сокровища при нас весьма значительные.
О том, что мы уже ухлопали минимум дюжину чернокожих и порядочно самих Маххаим, «боги» почему-то забыли упомянуть.
Храбрые черные парни с воодушевлением похватали оружие и устремились в погоню.
У них были хорошие следопыты, так что с преследованием проблем не возникло.
Как только стало ясно, что мы где-то рядом, «жрец»-связной сообщил об этом Маххаим. Те велели с нами не церемониться. Эх, жаль, что этот «жрец»-телепат не выжил. Я бы охотно прощупал его возможности. И выколотил бы какие-нибудь подробности о «духовной» жизни оборотней. Увы, мне достался простой головорез, смыслом жизни которого были жратва, драки и девки, а любимыми развлечениями — насилие и убийство.
Учитывая его искреннее сотрудничество, я решил его вознаградить: приказал Боцману прикончить его одним ударом.
Мой могучий подчиненный выполнил распоряжение в точности — вспорол черному живот. Одним ударом.
До обещанного «города» оставалось два перехода, когда я решил, что метательно-стрелковый уровень моего войска достиг терпимого уровня и пришло время уделить внимание Михал Михалычу Говоркову. Надо признать, бывший колонист и без меня не чувствовал себя одиноким. Лакомка и Мишка охотно приняли его в свою компанию.
Я не ревновал. Ну, почти не ревновал. Надо же кому-то вычесывать из их шерсти паразитов, пока я учу «десятиногов» работать с пращой.
Само собой, я понимал, что дело не только в насекомых. Говорков умел располагать к себе. И это был не Дар. Дар лишь помогал другим почувствовать Михаила. Понять, насколько он по сути своей славный и симпатичный. Это его качество могло быть очень полезно. У меня нет харизмы Пророка. Следовательно, совсем неплохо, если рядом будет человек, которому хочется доверять. И который, в свою очередь, доверяет мне.
В первую очередь я «протестировал» Мишин Дар. Теперь я был достаточно силен, чтобы это сделать. Дар был очень слабенький (как Говорков сам мне и сообщил), но в своих скромных рамках — вполне пластичный. Довольно быстро я сумел научить Говоркова «прятаться» от ментального сканирования. Защита от ментального импульса получалась у него значительно хуже. Наоборот, повышенная чувствительность делала его особенно уязвимым. Однако кое-какие приемы мы с ним освоили, и я мог рассчитывать, что в критической ситуации он в любом случае не воткнет мне нож в спину, попав под власть врага. И не зарежется сам.
— Как думаешь, я теперь достаточно крут, чтобы меня приняли в Школу Одаренных? — с веселой улыбкой, так идущей его юной физиономии, поинтересовался Михаил.
— Сначала тебе придется ее создать, — ответил я. — На этой Земле. Насколько я понимаю, школа — как раз по твоей специальности.
— Договорились! — заявил Говорков. — Но сначала ты должен решить две проблемы: найти подходящее место и перебить всех Маххаим.
* * *
То, что Боцман назвал громким словом «город» (вернее, то что я так перевел), выглядело, скорее, как полсотни деревень, растянувшихся на пару километров по обе стороны речки. Украшением этого местечка был «разводной» мост, средние пролеты которого поднимались с помощью блоков. Каменные «быки», способные выдержать крепкий железобетоный пролет, соединяли сравнительно хлипкие деревянные настилы шириной метра три. Впрочем, этого вполне хватало, чтобы разминулись две телеги. Движение по мосту было довольно оживленное. Здесь вообще было довольно оживленно: примерно как на верхушке муравейника. И еще здесь пахло. Вернее, воняло. Мой чуткий нос распознал кожевенное, кузнечное и красильное производство. Итак, мы въехали в промышленный центр. Ура!