Медля с ответом, Мваунгве взял из вазы цветок гибискуса. Оранжевые лепестки к центру темнели, наливаясь пурпуром. Нагло торчала «антенна» с головчатыми рыльцами на конце. Форма и цвет гибискуса подбирались заранее. Комплекс внешних раздражителей: по непроизвольной реакции Антония на «фишку» можно узнать кое-что.
— Хотите воды? Сока?
— Нет.
— Биби Руф — очень красивая женщина. Не так ли?
— Да. Вы поставили диагноз?
— Не торопите меня. Лучше скажите, что вы сделали с ней?
— Вся информация передана вам, профессор. Аванс за услуги перечислен на ваш счет. Если угодно, я в вашем распоряжении. Я здесь, и я жду.
— Дело за малым, — кивнул Мваунгве. — Определить психическое заболевание, не имеющее аналогов. И назначить курс лечения. Как в сказке про паучка Ананси: «Пойди никуда, принеси ничего…»
Он активировал информ-блок, встроенный в столешницу. Некоторое время смотрел на изображение клиентки, меняя ракурсы. Горилла любовалась черной пантерой. Зная, что у пантер не случается расстройств психики.
А вот поди ж ты…
— Значит, Юлия Руф. Дочь Тита Макция Руфа, второго консула на Октуберане, позднее — императорского наместника на Квинтилисе. Закончила с отличием Бонийский универстет, факультет социостратегии. Кандидатская, затем докторская степень. Куратор сети лабораторий… Впрочем, неважно. В данный момент — пациентка моей клиники. Бунгало № 6, четвертый сектор.
«Пальмовую ветвь» обычно именовали не клиникой, а санаторием. Психиатр оговорился намеренно, дав гостю почувствовать: здесь лечат. Лечат больных. И Нода Мваунгве, как капитан на корабле — второй после Бога.
Психиатр оговорился намеренно, дав гостю почувствовать: здесь лечат. Лечат больных. И Нода Мваунгве, как капитан на корабле — второй после Бога.
— В связи с вышеизложенным, любезный баас Гракх, я повторяю вопрос: что вы с ней сделали? Обладая усеченными сведениями, я не в силах поставить верный диагноз.
— Сперва я хочу узнать: что вы обнаружили при первом контакте?
«Не забывай, черномазый, — ясно звучало в контрвопросе Антония, — кто тебе платит! Станешь корчить из себя светило, найдем другого, более сговорчивого мозгочиста. За такие деньжищи академики бегом побегут…»
Профессор еще раз улыбнулся. Он знал: другого не найдут. Во-первых, на «черномазого мозгочиста» молятся такие клиенты, рядом с которыми дочь императорского наместника — рядовой случай. Шизофрения демократична, ей плевать на родословную. Во-вторых, «Пальмовая ветвь» славится не только высоким уровнем излечиваемости. Мы еще и помалкивать умеем.
И в-третьих…
«Не ты, помц, меня выбрал. Не тебе и отстранять.»
— Я мало работал с представителями вашей расы, баас Гракх. Вы практически не страдаете расстройствами психики. Или умело их скрываете. Опять же, ваше «клеймо» затрудняет работу психиатра-вудуна. Лоа помпилианца, уж простите мне резкое сравнение, напоминает актинию. Чужому Лоа лучше не касаться щупальцев со стрекательными нитями. Они держат парализованную добычу, срослись с ней и чрезвычайно нервно реагируют на прикосновение. Так вот, у биби Руф я наблюдал неестественную картину…
Умение держать паузы — инструмент психиатра. Мваунгве владел им в совершенстве. Он подошел к окну, любуясь открывающимся пейзажем. Синее небо. Зеленый океан. Белые облака. Желтый песок. Никаких полутонов, как на детском рисунке. Он не зря выбрал для клиники юго-восточную часть побережья Йала-Маку, вдали от фешенебельных вилл.
Тут душа отдыхала.
— Щупальцы биби Руф, если вы позволите мне продолжить аналогию, лишены добычи. Все, до единого. Они тесно прижаты к эфирному телу Лоа. Местами они обвивают тело, затрудняя естественную пульсацию. На концах щупальцев вместо стрекалец образовались клешни, похожие на клешни скорпиона.
— Ядовитое жало не обнаружено?
В голосе Антония звучала ирония.
— Пока нет, — серьезно ответил профессор. Он нахмурился, втянул голову в могучие плечи. Казалось, сейчас Мваунгве ударит себя кулаками в грудь, вызывая врага на бой. — Но одно из щупальцев уже стало сегментарным. На конце его сформировались два мешочка (я полагаю, с ядовитым секретом) и прообраз будущей иглы. Очень длинной, узкой и кривой. Объясните мне, что произошло с биби Руф, если изменения Лоа зашли так далеко?
Антоний вздохнул. Пригладил волосы, блестевшие, как если бы он мыл голову маслом. Вне сомнений, у «представителя клиента» было четкое указание: под давлением — уступать. Но цедить информацию скупо, порциями, на ходу соображая — что озвучить, что приберечь.
Необходимость самостоятельных решений — жестокое испытание.
— Произошла трагедия, — помпилианец старался не смотреть на стол, над которым до сих пор вертелась голографическая Юлия в масштабе 1:4. Словно боялся, что хозяйка услышит и обидится. — Все рабы госпожи Руф погибли.
— Все?
— Да.
— Одновременно?
— Да.
— Трагическая случайность?
— Да.
— Допустим, я вам поверил, баас Гракх, — горилла любовалась океаном. Складчатый затылок выражал крайнюю степень эстетического удовольствия. — Допустим, я наивен и доверчив. Важен результат: биби Руф лишена рабов. Вы в курсе, что такое состояние для помпилианки смертельно опасно?