— Нейрам?! Ты?..
Невидимые пальцы стиснули горло вехдена. Из глаз брызнули слезы. Фаруд пытался их сдержать, и не мог. Он рыдал, как дитя. Лицо Сагзи пошло багровыми пятнами. С лица пятна расползлись по всей рамке, густея и растекаясь кровавыми кляксами. Изображение охватил приступ эпилепсии. Фаруд хотел что-то сказать, но пленка с явственным треском лопнула.
Связь оборвалась.
Птица, как и следовало ожидать, пренебрегла хоть появлением, хоть исчезновением Фаруда. Сагзи был ей безразличен. Ее волновал Нейрам.
«Славный каламбур, — оценил маэстро Карл. — Что может волновать волновое существо?»
— Я все сказала. Теперь вы скажите. Врач станет Нейрама исправлять. Врачу скажите. Я здесь сейчас ухожу.
«Овощ» окутался жемчужным ореолом.
— Стойте!!! Вы убиваете нас!
Отчаянный вопль Юлии возымел действие. Тело антиса неохотно сконденсировалось, вернув себе прежний вид.
— Мы никому не сможем ничего рассказать!
— Убиваю? — непонимающе переспросила Шам-Марг. Человеческие интонации давались ей все лучше. Птица быстро училась.
— Да! Вы уйдете из материального тела, Нейрам Саманган тоже перейдет в волновое состояние, не контролируя процесс — и здесь полыхнет так, что никого не останется в живых!
Флуктуация задумалась.
— Вы правы есть, — признала она наконец, с ожиданием уставясь на Юлию. — Выход предлагаете?
Увы, готового ответа у помпилианки не было.
— Нам надо сесть на планету, — первым нашелся Бижан. — Там вы с Нейрамом отойдете от нас подальше…
— Я на планете не вхожу-выхожу. Не мой… моя… стихия? Вещество. Вяжет. Плохо выходить. Не могу.
«Вот тебе и раз! — восхитился Добряк Гишер. — И у птички случаются проблемки? Нам вакуум поперек горла — а им, значит, вещество? Атмосфера? Мотай на ус, дружок…»
— Выйдите из тела в открытом космосе, а не внутри корабля, — предложил гитарист.
— Можно, — согласилась флуктуация. — Я иду.
Шам-Марг шагнула к стене рубки, явно намереваясь пройти насквозь.
— Стойте!!!
Теперь орали все хором.
— Вы в плотном теле через стену не пройдете! Придется уходить в волну!
— Что делать?
Птица выглядела озадаченной. Столько сложностей вокруг простейшего действия: покинуть корпускулярное тело. Кто бы мог подумать?!
— Скафандр, — слабо подал голос с пола забытый всеми барабанщик. — Пусть выйдет наружу в скафандре. И там…
Он сел и заморгал, пытаясь сфокусировать мутный взгляд.
— Точно!
— Молодец, Гив!
— «Браслеты» снимите, что ли? — жалобно попросил барабанщик.
— А за ствол хвататься не станешь?
— Не стану. Ну его, этот ствол. Одни неприятности от него…
— Заль, сними наручники.
— Вы выйдете наружу через шлюз в скафандре, — объяснял птице гитарист, возясь с силовыми «браслетами». — Отлетите подальше от корабля и покинете тело. Скафандр сгорит, ну и дэв с ним! Извини, Гив, что врезал. Тебя иначе не утихомиришь, ты ж знаешь…
— Знаю, — согласился барабанщик. — Ладно, я не в обиде. Но я тебе еще припомню! — непоследовательно добавил он.
— Припоминай. Вот выберемся, и припоминай сколько угодно!
— Господа! — Юлия мастерски выдержала паузу, дождавшись, пока все взгляды обратятся на нее. — Я рада, что мы нашли выход. Но мы забыли о второй нашей проблеме. У нас кончается воздух. Корабль продолжает удаляться от звездной системы. Конечно, мы отправим радиосигнал бедствия. Только успеет ли помощь?
— У вас есть другие идеи? — вежливо осведомился громила-гитарист.
— Есть. Если уважаемая Шам-Марг не откажется, мы могли бы совместить наши интересы.
— А именно?
— Переход антиса из корпускулярного тела в волну и обратно, если проходит без контроля, сопровождается большим выбросом энергии. Я не физик, но энергию можно направить…
Лючано тоже не был физиком. Он был кукольником. Но сообразил первым: очень уж это походило на точечную корректировку действий куклы — расставление своих акцентов в потоке чужой деятельности.
— Корабль! Развернуть звездолет в нужную сторону — и использовать энергетический выброс перехода в волну в качестве толчка!
— Умница, Борготта. Это наш шанс.
В рубке воцарилась тишина. Люди пытались осмыслить великолепное безумство идеи.
— Светлый огонь! — гитарист хлопнул ладонью о колено. — А мне нравится! Все лучше, чем задохнуться в этой жестянке. Твое мнение, капитан?
— Развернуть корабль не проблема, — взвешивая каждое слово, заговорил Бижан. — Нацелить на Тамир — тоже. Навигация работает, маневровые двигатели действуют. Даже отчасти погасим скорость. Но если толчок будет недостаточно мощным, нам это ничего не даст. А если окажется слишком сильным… Корабль не выдержит.
— Ну, раскурочит дюзы! Даже пару кормовых отсеков! Там и так вакуум, а реактор не пашет.
— Ну, раскурочит дюзы! Даже пару кормовых отсеков! Там и так вакуум, а реактор не пашет. Откачаем воздух из отсеков, где он остался, задраим все мембраны, пересидим в рубке…
— Нас размажет ускорением. Компенсаторы инерции скисли…
— Дублирующий контур! Он подзаряжается из рубки!
Вехдены повернулись к Шам-Марг:
— Вы согласны?
— Мне все равно, где выходить. Я не все поняла, — птица развела руками, словно марионетка под управлением начинающего кукловода. — Объясните. Мне интересно есть.
V
В рубке кипела работа.