«Пульчинелло! Он бесконтрольно стартовал на «Нейрам»!»
Над руинами густо висела строительная пыль. Территорию оцепляла полиция совместно с военными патрулями. Две женщины, рыдая, рвались сквозь оцепление. В одной Лючано узнал Николетту Швармс.
— Подсчет жертв теракта ведется, — пела информателла, смакуя «чернуху», сулящую подъем рейтинга передачи. — На данный момент около семидесяти человек погибли, более двух сотен ранено и двенадцать пропали без вести. Ответственность за акцию уже взяло на себя ортодоксальное крыло движения «Меч Ревнующего», заявив, что это — месть за трагедию у виллы маркиза Рибальдо…
Над входной дверью замигал светодиод. Прерывистый зуммер наслоился на сообщение о жертвах и лже-терорристах. Альгвасил остановил показ, «опустошив» сферу, и достал из кармана шаровар уником.
— Да! Хорошо, пусть поднимется…
Он обернулся к пленнику, который в ужасе ждал появления второго маньяка. Впрочем, после новостей из Эскалоны способность ужасаться притупилась. Рассудок балансировал на грани, искренне желая скатиться во тьму.
— К нам гость. Он задержится ненадолго. Если вы произнесете хоть слово, кляпом не отделаетесь. Я превращу каждую минуту вашего существования в ад. Вы мне верите?
Лючано хотел кивнуть. Но усики, прижатые к шее, не позволили, пронзив тело резкой болью. Пленник оцепенел. Моргнуть в знак согласия, и то не получилось.
— Я ценю ваше добровольное сотрудничество, — без тени иронии заявил усач.
И развернул кресло так, чтобы пленник видел дверь.
Спустя минуту в кабинет, с головы до ног закутан в меха, вошел маленький человечек.
Спустя минуту в кабинет, с головы до ног закутан в меха, вошел маленький человечек. Скинув шапку, он засыпал снегом полкабинета и стыдливо потупился.
— Добрый вечер, Петроний! — приветствовал гостя усатый.
Пленника он за миг до того прикрыл пледом, чтобы скованные руки-ноги не слишком бросались в глаза. Сам же надел тулуп, застегнувшись на все пуговицы, уменьшил свет лампы до минимума и встал в тень, скрыв таким образом кровь на лице и одежде.
— Здравствуйте…
Человечек перевел взгляд с альгвасила на Лючано.
— О! Как я рад вас видеть! — он тряхнул гривой, собранной на затылке в роскошный хвост. — Вы не помните меня? Я — Флакк, Петроний Флакк, горный инженер. Мы познакомились в баре космопорта Эскалоны. Вы еще кого-то ждали! Ну, вспомнили? Моя жена Цецилия, мои сыновья, Персий и Клавдий… Клавдий еще приставал к вам!
— Он помнит, — потвердил усатый. — Не волнуйтесь, Петроний, он чудесно вас помнит. Увы, наш друг временно лишился дара речи. Последствия катастрофы, нервный стресс… Скажите: когда вы встретились в баре, он был рабом?
— Семилибертусом, — поправил горный инженер, важно поднимая палец к потолку. — Он был семилибертусом. Между рабом и семилибертусом большая разница. Я хотел бы…
Быстро шагнув вперед, альгвасил приобнял щуплого Петрония за плечи. Удачная позиция: теперь Флакк никак не мог обратить внимание на последствия носового кровотечения.
— Завтра. Нюансы мы с вами обсудим завтра. Уже давно ночь, вам пора к жене. Скажите напоследок, — усатый практически утопил гостя в медвежьих объятиях. — Как помпилианец, вы должны чувствовать… Сейчас наш друг — раб или семилибертус?
Петроний на краткий миг сощурился.
— Свободен. Сейчас он свободен.
— Вы уверены?
— Конечно! Он абсолютно свободен! Поздравляю, Лючано! — инженер просиял. — Вас ведь зовут Лючано? У меня прекрасная память…
— Спасибо, Петроний. Вы очень помогли нам обоим. Идите домой, Цецилия наверняка заждалась. Извините за беспокойство.
— Пустяки! Всего доброго! — помпилианец раскланялся и покинул кабинет.
Оставшись с пленником наедине, усатый не спешил продолжить «выпуск новостей». Скинув тулуп, он разгуливал от стены к стене, жестикулируя, как если бы говорил сам с собой. Тень альгвасила растянулась на всю стену, корчась и пульсируя. Кабинет напомнил Лючано допросную камеру: минус третий этаж, звуконепроницаемость, в кресле зафиксирован допрашиваемый — к примеру, Фаруд Сагзи… рядом с допрашиваемым — экзекутор, ждет команды…
— Я вас помню! — вскрикнул Тарталья, забыв про угрозы. — Мы знакомы!
Он мысленно сбрил альгвасилу усы. Убрал кровь с лица. Скинул лишний вес, с лихвой накопившийся за семнадцать лет жизни. Сделал моложе, скучнее, обыденней.
Мельче.
— Вы допрашивали Фаруда в Мей-Гиле! Интересовались Бижаном Трубачом! Вы — федеральный агент Халлухского Доминиона!
— Выходит, не только у инженера Флакка прекрасная память, — хохотнул усатый. — Что ж, я рад. Старым приятелям легче найти общий язык. Хотите, я расскажу вам прелюбопытнейшую версию?
Он остановился, взяв «парализатор».
Смазал штырьки мазью.
— Я не знаю, кто вы на самом деле. Экзекутор? Да, вне сомнений. Но это так, ерунда. Давайте по порядку… На Террафиме появляется некий раб. Семилибертус, по заверениям Петрония. Через несколько дней раб приходит на виллу, снятую знатной помпилианкой. Виллу тут же окружают науськанные кем-то фанатики. Фанатиков накрывает волна загадочного пси-воздействия. Пока они юродствуют, отвлекая внимание, происходит коварное похищение. Неизвестные захватывают и вывозят с планеты, прямо скажем, «золотой фонд»: нашу дорогую помпилианку, двух детей общей стоимостью в тридцать миллионов, и раба, который никому даром не нужен.