— Это же наверняка ловушка!
— Само собой. Вот и убьем двух зайцев. Узнаем в каком состоянии Врата, а заодно разберемся с негодяями.
— Но…
— Предпочитаю не оставлять за спиной нерешенные проблемы, — отрезал Кардинал. — Здесь не о чем спорить. Лучше займитесь людьми и экипировкой. Выходим на рассвете и… Захар, пойдешь с группой. Вдруг повелителя встретишь.
Ирония в последней фразе неприятно кольнула Ненахова. Он хотел даже резко ответить, но вовремя одумался. Это пусть Артем бунтует. Не стоит зря злить Кардинала. Сказано — надо идти к Вратам, значит, пойдет. Но ухо будет держать востро.
…Небо с утра заволокло тучами. Бродить по Сосновску под ливнем чревато самыми разными опасностями, и Захар понадеялся, что Хмурый отменит приказ.
Зря. Группа из десяти человек покинула Башню строго по расписанию.
К угрозам Кардинал отнесся всерьез, и отряд наполовину состоял из оборотней. Среди них были вернувшиеся в крепость трое новичков из тех «тарасовцев», в ком командир распознал Меченых. Один боец так же, как и сам Хмурый, кутался в плащ. В полку Сноходцев появилось пополнение.
До места добирались часа четыре. Перенос сильно перемешал улицы, и пришлось пробираться аж в противоположный конец Слободы. По улице Сосновской их сопровождал патруль Башни, но дальше начиналась неконтролируемая территория. Вернее, хозяева у нее наверняка были, но политика Кардинала не признавала компромиссов с мелкими бандами. Значит, неконтролируемая территория и точка.
Хорошо хоть Волна прошла три дня назад, и встречи с Прозрачниками можно было не бояться. Захару вспомнилось, как нервничал Георгий, карауля Зверей Изнанки у входа в подвал Башни. За его спиной стояли оборотни с автоматами и ножами. Меченым предстояло доказать «тарасовцам», что лишь люди Кардинала в силах дать укорот потусторонним тварям. Раз они наломали дров, то им и наводить порядок.
Ничего, справились. Правда все участие Захара в драке с прущими наверх тварями свелось к заботам о впавшем в транс Георгии. Сноходец тихо просидел в уголке, пока оборотень отмахивался ножом от норовящей подобраться ближе Росомахи. Рукопашная длилась минут пять, а потом Прозрачники вдруг растеряли весь пыл и отступили. Обитателей Башни больше не беспокоили, занимаясь своими малопонятными делами. Чего уж такого особенного он сотворил, Георгий не сказал, а Захар и не настаивал: в дела чертовых колдунов лучше не лезть…
— Это еще что за ерунда? — сбил его с мысли шагавший рядом боец.
Из раскрытого канализационного люка вырвалось облако пара, густое как кисель. В нем происходили непонятные процессы, оно бугрилось и кипело. Изнутри шло, медленно разгораясь, багровое свечение.
И вдруг внезапная вспышка. Бурлящее марево закрутилось на месте и рвануло вверх, вытянувшись веретеном. Сравнявшись с уличными фонарями, столб перестал расти и замер, покачиваясь.
— Командир, что нам делать-то?! — крикнул кто-то.
— Ждать!
Группа успела укрыться в развалинах небольшого магазинчика. Захар с усмешкой покосился на товарищей. Не все успели привыкнуть к городским фортелям. Необычные явления многих пугали до дрожи. А чего, спрашивается, бояться?! У них два пути: или принять бой, если явление опасно и ему возможно нанести вред, или бежать. Когда знаешь, что делать, становится спокойнее на душе.
— Смотрите, смотрите!!!
Столб начал меняться. Поверхность пошла пятнами, как в сломанном телевизоре побежали цветные полосы. Воздух низко загудел.
— Приготовиться… — не скрываясь рявкнул Кардинал, но, к чему именно готовиться, сказать не успел.
Загадочное образование взорвалось. Водопад маслянистых брызг захлестнул развалины. Утробный вой иглами проник под кожу, бередя нервы и отзываясь гулом в костях. От густой удушливой вони сперло дыхание, желудок немедленно скрутил спазм, и Ненахова вывернуло наизнанку…
Захар пришел в себя, стоя на коленях и избавляясь от остатков завтрака. Кругом раздавались стоны и характерные звуки. Кто-то тоненько всхлипывал.
— Герои сраные! — самокритично высказался Захар, вытирая рот.
Грохнувший выстрел заставил его вздрогнуть. На обломке стены стоял Кардинал и с двух рук стрелял в сторону колодца.
— Черт! — Захар подхватил автомат и поднялся с колен.
— Черт! — Захар подхватил автомат и поднялся с колен. Хватило одного взгляда в пролом, чтобы с чувством повторить: — Черт!
Наружу выбирались покрытые слизью многоножки размером с человека, серые, в фиолетовую полоску. Вдоль длинных тел тянулась шевелящаяся бахрома. Какая же мерзость! У Захара к горлу опять подступил комок.
На его глазах одна из пуль пробила панцирь твари, и она начала биться на потрескавшемся асфальте. Ее товарки начали обходить раненую, целеустремленно двигаясь к развалинам.
— А ну вставайте, сучьи дети!!! — заорал Захар, пнув под ребра ближайшего бойца. Автомат запрыгал в руках, огрызаясь короткими очередями. Пули рвали многоножек на части, отбрасывали обратно в колодец. Его поддержали стрельбой еще несколько человек…
— Твари, господи, какие же твари… — закричал кто-то, задыхаясь. Вонь перебил запах бензина, зачиркало колесико зажигалки. В Башне имелся небольшой запас коктейлей Молотова, и кто-то захватил с собой бутылку. Через мгновение огненный заряд скрылся в люке, вверх взметнулось пламя. Поток многоножек прервался. Успевших выбраться наружу гадин добили прицельными выстрелами, а потом спихнули в огонь…