— Я знаю, что это такое, и где ты это взял! — завопил джинн. — Ты воспользовался моим эмоциональным всплеском в своих корыстных целях!
— А ты — в своих, — развел руками Павел. — Раунд второй. Я загадываю желание!
«Баммммм!»
Джин злобно рыкнул длинную фразу на родном языке, и трава вокруг него пожухла. Павел медленно, четко и громко выговаривая каждый слог, так, чтобы эхо разносило его голос, с пронзительным надрывом в голосе приказал:
— Хочу мир во всем мире! — в смысле, получи, фашист, гранату!
У джинна отвисла челюсть: во загнул парень! Странный он какой-то — люди мечтают о сокровищах и миллиардных счетах в банках, а он… Неужели повезло столкнуться с романтиком?
— А войны во всей войне ты не хочешь?! — с тем же надрывом прокричал он, и эхо у него получилось куда сильнее. — После нее такой мир во всем мире наступит — ни в одной сказке не описать!
— Тишина и вечный покой? — уточнил Павел. — Не пойдет. Выполняй мое желание.
— Это не желание, — отказался джинн, — а несбыточная мечта. Перестань заниматься глупостями и загадывай нормальное желание.
— Не мои проблемы, — заупрямился Павел. — Выполняй. Даю сутки на выполнение, если не выполнишь — замуруешься в кувшине и больше носа на улицу не покажешь!
Джинн яростно сверкнул глазами и хлопнул в ладоши.
Наступил мир во всем мире.
— Желание выполнено! — ответил джинн.
— Желание выполнено! — ответил джинн.
— Я проверю! — воскликнул Павел.
— Проверяй… — равнодушно отозвался джинн.
Павел хитро прищурился и сказал:
— Ну, что, джинн — мир?
Тот недоуменно поморгал, соображая, что хотел сказать странным заявлением этот стукнутый камнем человек.
— Разумеется, мир, — отозвался он. — Но от исполнения моих желаний ты не освобождаешься, запомни!
— Да и фиг с ним: зато теперь ты меня не убьешь и ничего со мной не сделаешь.
— Не говори «прыг», пока не перегопнишь! — напомнил джинн, привычно исказив первоначальный смысл фразы. — Разве ты не в курсе, что наибольшую опасность представляют лучшие друзья, которые гробят чужие жизни из самых лучших побуждений? Проиграешь — получишь от меня мирных дружеских тумаков, это я тебе гарантирую.
— Какой же это мир?
— Худой мир. Но он всяко лучше доброй ссоры с автоматами, перестрелками и прочими прелестями современной военной мощи. Теперь выполняй мое желание.
Павел горестно вздохнул: ухищрения не помогли. Подлый джинн сумеет отыскать лазейку даже в самых мудреных законах и правилах. Ему бы не с бедными одиночками воевать, а с системой схватиться — тогда точно будет видно, кто кого сильнее.
— Говори, что за желание?
— Хочу хлеба и зрелищ, да помощнее!
— Хорошо, — кивнул Павел, — верни меня домой, в мою квартиру.
Джинн хлопнул в ладоши. Поляна разверзлась под их ногами, и они упали в квартиру Павла с высоты в два с половиной метра. Земля над ними съехалась и обратилась потолком с закачавшейся люстрой.
— Что дальше? — спросил он. — Что-то я не вижу никаких зрелищ.
— Он покажет, — Павел указал на телевизор и нажал на кнопку. — А я сейчас за хлебом сбегаю.
Джинн увидел цветное изображение и прирос к дивану, на который сел. Павел понял, что Гроту некогда было знакомиться с современными технологиями, он проверял места своей боевой, трудовой и других видов славы, знать не зная, что на свете есть чудеса поприличнее его старинных магических фокусов. Он задумчиво стучал пальцами по дистанционному пульту, соображая, не удастся ли обернуть техническую отсталость Грота себе на пользу, и внезапно его осенило. Он бросил быстрый взгляд на джинна, ушедшего с головой в просмотр нового голливудского боевика, и рванул в магазин.
Домой он вернулся с пятью бутылками водки.
— Вот тебе хлеб, — сказал он, протягивая джинну стакан, до краев наполненный алкоголем.
Джинн неохотно оторвался от просмотра фильма, уставился на стакан и перевел взгляд на человека.
— Ты стукнутый, да?
— Есть маленько, — не стал возражать Павел.
— Оно и видно.
— По твоей милости, кстати говоря, — напомнил Павел.
— Не аргумент: я тебя стукнул, но я тебя и лечил. Но не долечил, судя по всему… Короче, кто тебе сказал, что хлеб — это вода?
— А вот сюда посмотри, — Павел протянул джинну поллитровую бутылку, на этикетке которой было нарисовано пшеничное поле. Он специально выбрал в магазине именно такие этикетки, заранее зная о том, что джинн возмутится появлением неправильного хлеба. — Видишь, пшеница нарисована?
— Это не хлеб.
— Теперь хлеб. Пока ты сидел в кувшине, у нас произошло немало изменений — ты сам об этом говорил. Хлеба это тоже касается — из твердого он стал жидким и продается на разлив. Пей… в смысл, ешь. Глотай, одним словом.
Результат воздействия «сорокаградусного хлеба» намного превзошел ожидания Павла. Незнакомый с творением Дмитрия Менделеева джинн быстро опьянел и совершенно позабыл о том, что ему надо свести в могилу Павла, неизменно подливающего водку в джиннов стакан. Он любовался действиями главного героя, тот в одиночку стирал с лица земли толпы злодеев, их дома, их войска, их авиа- и автотехнику, и при этом успевал перевести через дорогу десятки старушек. Последнее джинна так рассмешило, что он залпом выпил два полных стакана водки и забыл закусить. Павел не настаивал, про себя подсчитывая, что закончится раньше: жидкий хлеб или трезвость джинна?