Через три минуты раздался взрыв, не оставивший от рокнафторна даже мокрого места.
Снимавший происходящее человек отключил видеокамеру, подбежал к запрятанному в кустах мотоциклу и поехал в противоположном направлении — в отделение милиции, показывать пленку.
Задетый рокнафторном, но живой и относительно здоровый белочкарик сидел, привязанный к стулу, и молча смотрел, как Игорь обрабатывает ему раны и накладывает бинты.
— Ну, что, господа хорошие, теперь вы мне верите? — спросил он у охранников. — Вы сами слышали, что в живых вас не оставят.
— И что нам делать?
— Переходите в нашу команду, — предложил Игорь, надеясь, что Леснид отнесется к подобному самоуправству с набором новых кадров с пониманием и одобрением. — Оплата — сто тысяч рублей в месяц без премиальных, налоги выплачиваются, работа каждый день, кроме выходных, но выходных практически нет. Работа не всегда опасная, но всегда трудная. Оружие предоставляется.
— Ты предлагаешь нам стать террористами? — изумился Максим.
— Больной, что ли? — переспросил у него Антон. — Какие налоги у террористов?
— Вот именно, — поддакнул Игорь. — Ты забыл, как я представился? Команда «ТелеVIP», секретное спецподразделение. Даю десять секунд на решение.
Через четыре секунды он получил положительный ответ: слишком уж привлекательной показалась зарплата.
Белочкарика погрузили в автомобиль Игоря и торопливо уехали с территории института: время вплотную подходило к началу рабочего дня.
Но никто из команды не сомневался, что работать в этот день ученые не станут.
Глава 6. Третье желание
«Десница» замигала лампочками, когда Игорь надел на голову шлем с кучей проволоки и отправился в путешествие по внутреннему миру белочкарика: Леснид слишком устал от пережитого, чтобы сразу же приступить к новой работе.
Через минуту Игорь обнаружил, что находится в солнечном небе среди бесчисленного количества облаков. Никогда раньше ему не приходилось бывать в чужих фантазиях. Он не считал себя первым путешественником по чужим внутренним мирам — немало эзотерической литературы описывало путешествия в мире снов, а по мнению некоторых психологов, сны являлись общим бессознательным миром, — но был уверен, что никому из смертных, за исключением вездесущего Леснида, не удавалось побывать в чужом внутреннем мире и одновременно ощущать его стопроцентную реальность.
Изучать чужие воспоминания оказалось просто — они облаками пролетали мимо, и при соприкосновении с ними обрывки прошлого вставали у Игоря перед глазами. Некоторые воспоминания тянулись длинной полосой, другие — чередой крохотных облаков, а третьи — тяжелыми грозовыми тучами. Дотрагиваясь до облаков в поисках нужных воспоминаний, Игорь переносился в события прошлых времен, а когда дотянулся до огромной черной тучи, понял, что отыскал то, что нужно, и с головой окунулся в воспоминания. Судя по мрачной туче, в них было мало приятного для Павла — так звали белочкарика — и в следующую секунду увидел владельца воспоминаний, сидящего на берегу моря и державшего в руках старинный кувшин…
Павел с детства мечтал побывать в заграничной части Черного моря, и когда его мечта сбылась, увлекся подводным плаванием и поисками разных исторических артефактов. Вместе с гидами и другими экскурсантами он побывал на многих затонувших кораблях и видел, во что превращаются старинные вещи после долгого пребывания на дне морском. И, как водится, не захотел покидать приветливое море без эксклюзивного подарка.
С этим было сложно: привезти домой обломок кувшина — раз плюнуть, но как доказать, что это — раритет? На дне моря подобных осколков тысячи, и большой ценности они не имеют. Глина, пусть и тысячелетняя (а это еще надо доказать, не исключено, что ей всего три дня) — все равно глина. Вот, если бы на осколке был рисунок… тогда другое дело. Нашедшего древнюю посуду человека сразу бы взяли в кольцо представители греческих спецслужб и категорически потребовали бы сдать находку в местный музей. По тамошним правилам, вывоз древностей из Греции запрещен, потому что ушлые любители древностей растащили осколки древнегреческой культуры по всему миру, а про то, что грекам и самим охота посмотреть на свое прошлое, причем у себя дома, а не в далекой загранице, как-то не подумали. Вот и приходится грекам яростно бороться за каждый кусочек древней Эллады.
Две недели ушли на то, чтобы обшарить приличную часть побережья в поисках подходящего сувенира. И на предпоследний день (только у американцев все делается в последнюю сотую долю секунды) подходящий сувенир нашелся. Как бы невзначай исследуя укромные уголки морского дна и роясь в слое песка, Павел нашарил узкое горлышко закрытого пробкой кувшина, выкопал его. Он знал, что в идеальном состоянии под водой находятся исключительно недавно выброшенные вещи: пролежав всего лишь год, обычная бутылка обрастает черт знает чем и больше походит на невесть что, совершенно не напоминая то, чем являлась на самом деле. Этот кувшин, судя по всему, был новым. Павел решил вернуть его туда, откуда взял, но любопытство — а что внутри? — пересилило.
Кувшин оказался с древнегреческими картинками. Павел усмехнулся: не иначе, хитрые греки стали подделывать собственное прошлое для мало понимающих в древностях любителей: мол, пусть потешат самолюбие, хвастаясь таким же профанам, что и они, о редкой находке.