— И вы, значит, обыскиваете, все яхты, которые пришли с юга? Или могли прийти… Иными словами, недавно прибывшие. Мы здесь с полудня. У грабителей должна быть очень быстроходная яхта, чтобы добраться сюда к этому времени — ведь они не могли с похищенными товарами рискнуть пройти через канал Кринан, им пришлось бы огибать мыс Кинтайр…
— Но у вас достаточно быстроходная яхта, сэр, — сказал сержант Мак?Дональд. Я все удивляюсь, какого дьявола повсюду, от Западных островов до восточных окраин Лондона, у всех полицейских сержантов одни и те же деревянные голоса, одинаковые деревянные физиономии и холодные глаза. Может быть, это как?то связано с формой. Я не обратил на его слова никакого внимания.
— Ну и что же мы… м?м?м… предположительно украли?
— Химические реактивы. Целый контейнер.
— Реактивы? — Я посмотрел на Ханслетта и усмехнулся, затем снова обернулся к представителю таможни. — Так значит, химические реактивы? У нас на борту есть реактивы. Но не на двенадцать тысяч фунтов, к сожалению. Короткая пауза. Потом Мак?Дональд спросил:
— Вы не могли бы пояснить, сэр?
— Нет ничего проще. — Я закурил сигарету, оттягивая момент торжества, и улыбнулся. — Эта яхта принадлежит правительству, сержант Мак?Дональд. Надеюсь, вы заметили флаг. Министерство сельского хозяйства и рыболовства. Мы — морские биологи. А в нашей кормовой каюте располагается плавучая лаборатория. Здесь, как видите, наша библиотека. — Две полки были забиты специальной литературой. — А если у вас остались еще какие?то сомнения, могу дать вам два телефонных номера — один в Глазго, другой в Лондоне, по которым вам подтвердят нашу благонадежность. Или позвоните начальнику шлюза в Кринан. Мы провели у него прошлую ночь.
Мы провели у него прошлую ночь.
— Да, сэр. — На сержанта я не произвел ни малейшего впечатления. — А куда вы отправлялись на резиновой лодке нынче вечером?
— Извините, сержант, не понял.
— Вас видели, когда вы покидали яхту в резиновой лодке около пяти часов вечера. — Холодок пробежал по моей спине, словно сороконожка в ледяных башмаках. — Вы направлялись к югу. Вас видел мистер Мак?Илрой, почтмейстер.
— Терпеть не могу подозревать в чем?то государственных служащих, но должно быть, этот парень был пьян. — Интересно, как его так получается, что после холодка на спине вас сразу бросает в жар. — Я никуда не ездил на резиновой лодке. У меня никогда не было резиновой лодки. Возьмите ваше увеличительное стекло, сержант, и если вы обнаружите здесь резиновую лодку, я подарю вам свою деревянную шлюпку, единственную на борту «Файркреста».
Деревянное выражение липа несколько смягчилось. Он уже не был так уверен.
— Итак, вы утверждаете, что не покидали борт яхты?
— Нет, покидал. Но только на нашей собственной шлюпке. Я огибал вон тот угол острова Гарв и собирал кое?какие образцы, характерные для здешних мест. Я могу продемонстрировать их вам в лаборатории. Мы ведь здесь, как вы понимаете, не на отдыхе.
— Без сомнения, без сомнения. — Теперь я был представителей рабочего класса, и сержант позволил себе чуть оттаять. — Видимо Мак?Илрой что?то напутал. По?моему, вы оба не похожи на людей, которые способны перерезать телефонную линию между островом и материком.
Сороконожка пробежала по спине вновь и перешла на галоп. Мы отрезаны от материка! Кое для кого это очень удобно. Я не стал тратить время на размышления о том, кто это сделал, — ясно, что произошло это не по божьей воле, уж это точно.
— Неужели я не ошибаюсь, сержант, — — медленно произнес я, — думая, что вы подозревали меня…
— У нас не было другого выхода, сэр. — Теперь он стал просто учтивых. Я был не только трудящимся, я был государственным служащим. Все, кто работает на правительство, вызывают уважение и являются гражданами, заслуживающими доверия.
— Так вы не обидитесь, если мы слегка осмотрим судно? ?Темноволосый таможенник был еще более вежлив, чем сержант. — Линия оборвана и… ну, вы понимаете… — Тон его был настойчив, но он улыбался. — Вели вы похитители… Теперь?то я понимаю, что это маловероятно, но все же, если мы упустим этот груз, то завтра вылетим с работы. Поймите, это только формальность.
— Я бы не хотел, чтобы у вас были неприятности, мистер… — Томас. Благодарю вас. Пожалуйста, документы на судно.
Ах, благодарю вас… — Он передал документы напарнику. — Теперь посмотрим… Ага, рулевая рубка. Вы позволите мистеру Дюррану снять там фотокопии? Это займет не более пяти минут.
— Разумеется. Но не будет ли ему удобнее здесь?
— Сэр, нас тоже коснулся технический прогресс. У нас портативная камера со вспышкой. Можно работать в полной темноте. Пять минут — и все готово. А мы пока осмотрим вашу лабораторию, не возражаете?
— Формальность, — сказал он. Что ж, здесь он был в своем праве, во осмотр этот был самым неформальным из всех, каким мне доводилось подвергаться. Через пять минут после того, как мы оставили Дюррана в рулевой рубке, он присоединился к нам на корме, и они с Томасом обшарили «Файркрест» с клотика до киля, осматривая все так, будто искали алмаз Кохинор. По крайней мере сначала. Я должен был давать им пояснения по каждой детали механизмов и электрооборудования, находящегося в кормовой каюте. Они осмотрели каждый рундук и шкаф для лабораторной посуды.
Перерыли кранцы и канаты в большом рундуке возле лаборатории, и я возблагодарил бога, что не осуществил первоначальное свое намерение — спрятать здесь лодку, мотор и акваланг. Они обследовали даже туалет, будто там я мог спрятать Кохннор.
Большую часть времени они провели в машинном отделении. Здесь они искали особенно тщательно. В машине все выглядело новым и сверкало чистотой. Два больших стосильных дизеля, дизель?генератор, генератор питания радиоустановки, насосы для горячей и холодной, воды, котел системы отопления, большие баки для топлива и воды, а также два ряда свинцовых аккумуляторных батарей.