…По одному из самых широких туннелей шли трое. Двое мужчин и женщина. Они тоже были Причащенными, но — особенными. Они не копались в земле. Двое из них — высокий мужчина и немолодая женщина — являлись здесь кем-то вроде правителей, третий — мужчина среднего роста — служил им ушами и глазами в том мире, который они давным-давно покинули. Лицо женщины было закрыто чем-то, похожим на золотую маску; при ближайшем рассмотрении, однако, оказывалось, что между маской и кожей не было зазора, маска будто бы вросла в лицо — либо, наоборот, вырастала из него. Впрочем, это походило не столько на маску, сколько на толстый слой золотой краски — когда женщина заговорила, ее рот задвигался, остальная же часть лица осталась неподвижной.
— …Значит, ты явился, чтобы сообщить нам об очередной неудаче? — презрительно бросила она мужчине, чье лицо было скрыто маской цвета серебра.
— Да, — спокойно ответил шпион. — Я дал ей Частицу несколько дней тому назад. Если бы она превратилась, я бы уже почувствовал отклик. Но, похоже, она отвергла Частицу. Мы ведь все знаем, что так иногда бывает. Невозможно предсказать заранее…
— Зачем вообще потребовалось давать Частицу этой девчонке? — поинтересовался высокий мужчина. Его маска была платиновой. — Какой от нее прок? Она ведь совсем молода, ничего не умеет и не имеет влияния в семье. У нас не так много Частиц, чтобы тратить их на кого попало. Я ведь указывал тебе, кто должен стать нашей первоочередной целью. — В его тоне явственно прозвучал отголосок угрозы.
— Если бы удалось Причастить Идэль, все было бы гораздо проще, — возразил мужчина в серебряной маске. — Конечно, сама по себе она мало что значит. Но формально она — первая в очереди на наследство, и ее муж… мог бы получить определенные преимущества в борьбе за приорат.
— И что?
— Если бы она стала одной из нас, ты мог бы жениться на ней. Это был бы самый короткий путь.
— Не имею ни малейшего желания лично влезать в свару, — усмехнулась платиновая маска. — Мое место здесь. Я почти закончил новую систему заклятий, составленную на совершенно ином принципе кодировок, чем все, что применялось до сих пор. Этот заклинательный язык разработал я сам. Это не просто еще один диалект Искаженного, это…
— Осмелюсь напомнить, — почтительно перебил своего собеседника человек в серебряной маске, — что исследованиями вы с Аллайгой занимаетесь здесь вот уже четыре столетья. — Он посмотрел на женщину в золотой маске. — И еще больше времени этим же занимались наши предшественники. Мы по-прежнему почти ничего не знаем. Исследования, безусловно, важны. Нам известно, при каких обстоятельствах можно пробудить силу, заключенную в Частицах, — не так, как сейчас, но по-настоящему. Сейчас, по большому счету, еще нечего изучать. Нам нужен Рунный Круг, а значит — нужна политическая власть на родине. Джейбрин мертв, ситуация в Кильбрене нестабильна. Сейчас прекрасная возможность что-нибудь предпринять, потом ее не будет. Пусть Идэль не превратилась. — Он поднял руку, чувствуя, что Причащенные хотят возразить ему и прося возможности высказаться. — Все равно, я считаю, вам нужно оставить цитадель и вернуться. По крайней мере, тебе, Кариглем. Идэль не замужем, ты мог бы легко понравиться ей, если бы приложил толику усилий. Наследница Джейбрина и старший сын Юлианара… многие бы пошли за вами. Став приором, ты смог бы использовать Круг, чтобы…
— Какая прочувственная речь, — насмешливо бросила женщина в золотой маске, — как обычно, ты пытаешься прикрыть реальную неудачу воздушными замками и фантазиями о том, что могло бы быть, если бы мы стали выполнять твои распоряжения. Между тем Идэль даже не посвящена в Круге. О чем ты думал, давая ей Частицу? Хотел, чтобы она стала одной из этих? — Женщина вытянула руку в сторону одного из боковых туннелей. Разлитый в воздухе слабый свет, не имеющий определенного источника, не позволял видеть слишком далеко, но, если присмотреться, в глубине прохода можно было уловить слабое шевеление. Там возился в земле один из Причащенных, но, в отличие от неспешно прогуливающейся по подземельям троицы, в нем не осталось ничего от его прежнего «я». Теперь это была просто функция, деталь исполинского механизма, который медленно, с трудом, собирал самого себя из небытия. Каждый из Причащенных был частью от целого, но трое, спорящие на пересечении туннелей, обладали еще и собственной, индивидуальной волей, а роющийся в земле человек со стеклянной маской на лице — нет.
— …Это правда? — спросил мужчина в платиновой маске. Голос его не предвещал ничего хорошего.
— Нет! — поспешно возразила серебряная маска. — Я бы не стал тратить Частицу зря…
— Ты уже сделал это трижды.
— Нет! Она посвящена.
— Вот как? — почти ласково переспросила женщина. — У меня другая информация.
Серебряная маска быстро повернулась к ней.
— Я так и думал. Вы по-прежнему следите за своей родиной. И не только через меня.
— Конечно, — кивнула женщина.
— Не уходи от вопроса. — Голос высокого мужчины стегнул, как хлыст. — Как ты посмел дать ей Частицу?
— Она проходила Круг. Втайне. Об этом почти никто не знает. Кроме приора и Севегала… никто больше. Еще перед тем как отправиться на учебу.
Еще перед тем как отправиться на учебу.
— Она слишком молода. Она еще не способна должным образом управлять потоками. Круг должен был выжечь ее.