— Послушай, — сказал Дэвид по прошествии длинной паузы, во время которой он пытался худо-бедно переварить услышанное. — Ты сказала не совсем понятную мне вещь… Что один из возможных мотивов похищения твоего дяди — ну, если отбросить версию о том, что он мог вычислить магический путь, которым воспользовались убийцы приора — состоял в том, что он мог как-то повлиять на тебя после возвращения… Если вообще считать, что он умер или похищен, а не отправился куда-нибудь по своей собственной воле… Так вот, я хочу спросить — тебе не кажется, что это какой-то очень странный мотив? Разве ты так важна?.. — Он хмыкнул, но неуверенно, поскольку вдруг осознал, что не имеет ни малейшего представления, насколько — на самом деле — «важна» по местным меркам Идэль-лигейсан-Саутит-Кион.
— Ты ведь не стоишь в очереди на наследство, не имеешь врагов, ты молода и…
Он осекся, не сумев подобрать подходящих слов для того, чтобы выразить простую мысль: опомнись, кому могло понадобиться убивать министра только из-за того, что он имел влияние на тебя? Разве ты — такая важная персона?!.
Он боялся, что она поймет невысказанный вопрос и обидится. Но она не обиделась.
— Да, я не претендую на приорат, — подтвердила она. — Я еще не настолько выжила из ума. Самое разумное, что я могу сделать, — поддержать одного из претендентов, желательно из нашего клана. Что же касается моего положения — суди сам. У Джейбрина было шестеро детей. Говорю — «было», потому что пятеро уже мертвы. Последнюю дочь, Сурейлин, которую вторая жена Джейбрина, Берайни, нагуляла от одного из своих офицеров в период, когда они с прадедом уже не жили вместе, — в качестве претендентки никто не рассматривает. Халгар, мой дед, был старшим сыном приора. Он погиб семнадцать лет назад. Я почти его и не помню. У Халгара и Рейканы, моей бабки, было трое детей. Добавь сюда Фольгорма, рожденного от любовницы уже после того, как Рейкана умерла. Кроме Фольгорма, все остальные дети Халгара — Атвальт, Глойд и Геркла — мертвы. Атвальт наследников так и не оставил. Мой отец был вторым сыном Халгара. И я — его единственная дочь… Теперь ты понимаешь, что делают вооруженные люди в моей прихожей?
Дэвид издал горлом какой-то неопределенный скрежещущий звук. Да, он начинал понимать… И никакой радости это понимание ему не несло. Если кто-то желает истребить всю эту ветвь (а кто-то ее уже почти истребил), то Идэль — следующая мишень.
— Может быть, и мне стоит поселиться… где-нибудь тут? — Он сделал жест, который, вкупе со словами и полувопросительным тоном, указывал на его готовность занять любую из четырех комнат.
— Нет! — резко произнесла Идэль.
Дэвид нахмурился. Неужели она стесняется его?.. Он не мог в это поверить. Раньше его не слишком высокое происхождение ее совершенно не волновало. И следовать общественным приличия она не спешила — там, в Нимриане, когда они впервые занимались любовью прямо на улице академгородка. Но сейчас все изменилось и продолжало меняться. Что-то важное уходило из мира… что-то, наполнявшее их души раньше, соединявшее в одно целое… что-то, присутствия чего они не замечали до тех пор, пока оно не начало иссякать. Какое место ему, Дэвиду Брендому, безродному чужаку из малоизвестного захолустного мирка, может быть отведено в великолепном мире кильбренийской принцессы Идэль-лигейсан-Саутит-Кион?.. Усилием воли Дэвид отогнал эти мысли. Они не несли ничего, кроме тоски.
— Ну, нет так нет, — бодро сказал он, надеясь, что Идэль не заметит фальши в его голосе. — Если ты не собираешься претендовать на трон, наверное, тебе стоит как-то… сообщить об этом родственникам? У вас тут существует какая-нибудь официальная форма отказа от таких претензий?
— Да, существует, — кивнула она. — Но я не собираюсь отрекаться. Если я отрекусь, я просто подставлю под удар следующего в очереди. Это Йатран, мой двоюродный брат. Кажется, он еще не прибыл — хотя я не уверена… — Она на несколько секунд замолчала, пытаясь вспомнить, значился ли Йатран в списке прибывших, зачитанном ей сегодня, или нет. — Узнаю за ужином… Нет, я четко озвучу свою позицию, но официально закреплять отказ не стану. По крайней мере, до тех пор, пока мы с Йатраном не решим, к кому присоединимся.
— Узнаю за ужином… Нет, я четко озвучу свою позицию, но официально закреплять отказ не стану. По крайней мере, до тех пор, пока мы с Йатраном не решим, к кому присоединимся.
— А твой брат не захочет сам стать приором? Или он слишком молод…
— Он старше меня на пятнадцать лет. — Она снова замолчала, рассматривая высказанную Дэвидом мысль и так и сяк. Раньше она бы сказала, что это невозможно. Впрочем, раньше — при жизни Джейбрина — никто не казался более подходящим на роль приора, кроме него самого. Поэтому она предпочла ответить уклончиво. — Возможно. Но я удивлюсь, если Йатран это сделает. Ему просто не хватит опыта для такой работы. Да и немногие его поддержат…
Она вдруг усомнилась в собственных словах. Клан Кион в его нынешнем состоянии казался раздробленным на мелкие враждующие группировки. Йатран, при желании, вполне мог бы стать центром еще одной. И она бы его поддержала — разве нет?.. И Фольгорм мог бы присоединиться, у них всегда были хорошие отношения. Если Севегал жив… она не верила в это, но если бы он вдруг объявился и Йатран стал претендовать на трон… кого еще, как не единственного внука своей покойной сестры стал бы поддерживать Координатор?.. А ведь ему, одному из ближайших сподвижников Джейбрина, принадлежало не последнее место в сенате.