По дороге Ричард рассказывал нам, что когда-то здесь располагался крохотный завод по производству автозапчастей, который лет пять назад разорился. Оборудование распродали, а здание, которое находилось на самой окраине города, никому не удалось сдать в аренду даже за те скромные деньги, что за него просили судебные приставы. Так бы оно ветшало и дальше, если бы пару лет назад бывшим заводом не заинтересовались вампиры. Им надо было вложить (читай «отмыть») крупную сумму денег.
«Ну вы же понимаете, завод — это не гламурно, а ночной клуб — даже очень», — рассмеялся Кларк, заворачивая к высоким металлическим воротам.
Судя по тому, что парковка размером с небольшое футбольное поле была практически забита, а очередь перед дверьми клуба змеилась почти до ворот, многие думали так же.
Одежда здешнего персонала не отличалась экзотикой: черные штаны и футболка, на спине которой ярко-белым светилась надпись: «СноуВайт — восстань из гроба!»
— Ничего себе слоган, — шепнула я на ухо Мари, пока мы шли за администратором к нашему столику, где нас ждал мой потенциальный визави.
К слову, многим представляется, что «церберы» — это такие крепкие плечистые парни выше шести футов, с суровым всезнающим взглядом и прессом, что стиральная доска. На самом же деле внешность ребят из службы безопасности весьма средненькая. Ведь работа «цербера» не предполагает физических усилий, а в первую очередь, это интеллектуальный труд. Большинство своих заключений безопасники делают, не вставая с кресла. Потоки маны прекрасно отслеживаются из подпространства, а уточнять интересующую информацию можно и по телефону. Выезды редки и тщательно спланированы. Поэтому в службе безопасности магбанка, как правило, работают мужчины среднего роста, с намечающейся лысиной и десятью — пятнадцатью фунтами лишнего веса.
Высокий, подтянутый и милый во всех отношениях Ричард Кларк был приятным исключением из этого правила. А вот его друг, к сожалению, нет.
— Знакомьтесь, девушки, это Алекс Смоллс, — представил Ричард полноватого парня с ранними залысинами. — Алекс, это Мари, я тебе про нее рассказывал. А это Эла — ее подруга.
— Рад знакомству. — Голос у него был приятный, располагающий. — Такие очаровательные леди.
Мне стало не по себе под его придирчивым взглядом, который подмечал, казалось, каждую мелочь. Я тотчас вспомнила про свой оголенный живот, узкие джинсы и чересчур яркий макияж.
Эх, не надо было слушать Браун!
Еще когда из набитого под завязку шкафа Мари вытащила бесформенный кусок бирюзовой ткани в дырках и пайетках, я заподозрила неладное, но безропотно продела руки в прорези. Со словами «От сердца отрываю» Браун ловко перекрутила свободные концы ткани у меня под грудью и завязала на спине.
— Это чтобы моему спутнику напрягаться не пришлось?
— Да ладно тебе. Грех такой живот не оголить. Он же у тебя плоский, как доска, — почти завистливо вздохнула Мари и тут же огладила свою пышную грудь. — К тому же тем, что у тебя выше него, особо не похвастаешься.
— Ну спасибо!
— Пожалуйста. Вот еще, надевай. — Подруга протянула мне джинсы, расшитые на попе стразами. — Я их в старшей школе носила. Рука не поднималась выкинуть — все думала, что похудею. Тебе должны быть в самый раз.
Джинсы все-таки оказались великоваты в бедрах, поэтому Браун извлекла из недр своего бездонного шкафа ремень со здоровенной пряжкой в виде свернувшейся восьмеркой змеи. Под угрозой не занимать мне денег до конца времен, Мари заставила меня его надеть, впрочем, как и сапоги из змеиной кожи на трехдюймовых шпильках. До кучи навесила на обе руки ярких браслетов, а в уши — пластиковые серьги-кольца.
— Последний штрих, — сказала Браун, беря в руки блестящий баллончик имиджмейджика.
Кстати, очень удобная вещь, если вам надо быстро собраться на ответственное мероприятие. Распыляете содержимое баллончика на голову и получаете прическу и макияж, идеально подходящие к надетой на вас одежде. И цена этого удобства тоже соответствующая.
— Мари, может, не надо, а? Это же дорогая штука…
— Да у меня этим добром с прошлого дня рождения тумбочка забита. Скоро срок годности истечет. — Она хорошенько потрясла баллончик и скомандовала: — Глаза закрыть и не дышать!
Мне ничего не осталось, как подчиниться.
— Это кто? — открыв глаза, спросила я у Мари, тыча пальцем в вульгарную девицу напротив, которая невежливо собезьянничала мой жест. Но даже это не убедило меня, что передо мной собственное отражение.
Подруга довольно улыбалась:
— А что, по-моему, классно вышло.
Я опять вгляделась в зеркало.
Отражавшаяся там девушка была по-своему даже сногсшибательна. Завитые в мелкие тугие кудряшки волосы образовывали пышный ореол вокруг головы. Присущий им обычно красноватый оттенок усилился до темно-рубинового, отчего глаза стали ярче и как будто синее. Хотя, возможно, тут не последнюю роль сыграли темная подводка и накладные ресницы. Яркие румяна подчеркнули скулы, а бесцветный блеск добавил губам чувственности.
Все это идеально подходило к заправленным в сапоги джинсам, которые еле держались на бедрах, открывающему живот топу и тяжелым этническим браслетам.