— Книга, черный кожаный переплет, лежащая на каменном…
— О, этого достаточно. Разумеется, я знаю, о чем идет речь. Тот постамент появился в нашем мире очень давно. Ходят слухи, что постамент принесен из Гавани Семи Ветров, но прямых доказательств этому нет.
— А книги?
— Книги, которые появляются на постаменте, всегда пусты. Надписи на обложке могут означать что угодно. Этот артефакт относится к разряду малоизученных. Великий магистр Зарид дер Рэй провел немало времени, изучая сей постамент, но ему не удалось продвинуться в своих изысканиях. Он предположил, что сей артефакт является способом получения чистых фолиантов, которые можно было бы использовать для записи магических рецептов, заклинаний, а также для иных целей.
— А надпись?
— Надпись выполнена на амширском диалекте, который считается вымершим. Приблизительно семьсот лет назад амширский диалект активно использовался для составления заклинаний, поэтому можно с уверенностью отнести появление пьедестала и черных книг именно к этому периоду. Впоследствии магическое искусство перешло на иные, более перспективные методы построения словоформул, и упомянутый диалект был полностью утрачен.
— Дьен, он не сможет прочитать надпись. — Таяна дернула Жарова за рукав. — Ты разве не понял, он знает только о том, что лежало здесь в момент его, фантома, создания. Ты же помнишь, Дерек говорил, что надпись может меняться. Тем более что одну из этих книг мы забрали из хранилища.
— Да…
— Дай мне. Может быть, я смогу… — Тэй вынула из рук Дениса книгу и уставилась на горящие слова. — Мда?а… первое слово означает… тут несколько смыслов, но они похожие. Охрана, защита… нет, не совсем. Скорее — охранник… или защитник… нет, все?таки охранник. Так, а второе слово… стена, линия, рубеж… Нет, линия не так, это слово я, кажется помню. Значит…
— Охранник рубежа… — тихо прошептал Денис, и вдруг нужные слова сами собой родились в мозгу и рванулись из горла, короткие и емкие: — Страж Границы.
— Что? — Похоже, девушка не расслышала.
— Здесь написано «Страж Границы», — глухо сказал Денис.
— Ты так думаешь?
Он отрицательно покачал головой:
— Я не думаю. Я знаю.
Когда они вышли на поверхность, день уже был в самом разгаре. Оказывается, они проспали гораздо больше, чем Денис предполагал, — видимо, в этом каменном склепе начисто отсутствовало ощущение течения времени. С другой стороны, и здесь определить время было сложно — облака, как всегда, сплошной пеленой висели над руинами Хрустальной Цитадели.
С другой стороны, и здесь определить время было сложно — облака, как всегда, сплошной пеленой висели над руинами Хрустальной Цитадели.
Таяна выглядела какой?то нервной. Движения ее были дергаными, а взгляд — бегающим. Девушку явно грызло какое?то сомнение.
— Тебя что?то беспокоит?
— Да… нет… знаешь, я… у меня возникла одна мысль. — Она потянулась за мешком, в котором, упрятанные в мягкий футляр, лежали массивные «Глаза Истины». Денис заметил, что ее рука немного дрожит. Он вдруг понял, о чем она думает.
— Ты считаешь, с помощью этих очков… я хотел сказать, этого артефакта мы сможем увидеть исчезнувший Шпиль, Ноэль?де?Тор?
— А вдруг?
Она расстегнула застежки футляра. Медленно, как будто бы оттягивая решающий момент, подошла к самому краю воронки, оставшейся в том месте, где некогда стоял Шпиль Познания, главная библиотека Хрустальной Цитадели, башня, исчезнувшая в один миг и с тех пор остающаяся самой, пожалуй, главной загадкой обители магов древности. Бережно достала из футляра «Глаза Истины». Сейчас, при свете дня, сияние синих стекол уже не казалось столь ярким, зато оно приобрело иной характер. Жалкие крохи солнечного света, пробившиеся к земле сквозь мрачный облачный покров, дробились на синих гранях, разлетаясь во все стороны мириадами крошечных искорок. Казалось, что по стеклам бегают волны света.
Девушка поднесла артефакт к лицу, прижала его к глазам Денис молча ждал результата — судя по молчанию, вряд ли он будет обнадеживающим.
— Ничего, — вздохнула Таяна. — Совсем ничего…
Она сейчас была очень красива — тонкая, изящная фигурка замерла на краю глубокой впадины, волны золотистых волос шевелят слабые порывы ветра.
— Смешно было надеяться. — Она повернулась к Дьену. Огромные очки делали ее похожей на стрекозу, граненое стекло очень напоминало фасеточные глаза насекомого. За синевой искрящихся граней было совершенно не видно глаз. Она стояла и смотрела на Дениса, как ему казалось, а он любовался девушкой… пока не понял, что ее молчание по непонятной причине затягивается.
— Что?то случилось? — обеспокоенно спросил он. Таяна медленно сняла с глаз очки и протянула спутнику.
— Посмотри сам…
Денис приложил синие стекла к глазам.
Мир изменился. Жаров подсознательно ожидал, что сейчас все окрасится в более или менее густой синий цвет, и для того, чтобы разобрать детали окружающего мира, придется до рези в глазах вглядываться в эту синеву.
Но все было иначе. Сквозь странные стекла виделся тот же самый мир — и в то же время немного другой. Руины Цитадели, переливающиеся гранями обломки хрустальных стен, разом утратили свое ослепительное сияние, превратившись в странные сплетения чего?то, напоминающего застывшие вихри серой, не слишком приятной на вид субстанции. Как будто бы вдруг остановилась пыльная буря и множество крошечных смерчей и завихрений, разом обретя твердость, сложились в изломы крепостной стены.