— Расскажи мне наконец, — сказала я, садясь на стул. — Что происходит? Ты ужасно выглядишь.
— Я и чувствую себя ужасно. — Он ослабил галстук и взъерошил волосы. — Кей… — Он взглянул на меня. — Господи, прямо не знаю, как тебе сказать!
— Да говори же, — тихо произнесла я, чувствуя, как кровь застывает у меня в жилах.
— Похоже, что Люси пробралась в ТИК, обойдя защиту.
— Что значит «пробралась»? — изумленно спросила я. — Бентон, у нее же есть допуск в здание.
— Только не в три часа ночи, а именно в это время отпечаток ее пальца был отсканирован электронным замком.
Я ошеломленно уставилась на него.
— И уж совершенно определенно у твоей племянницы нет допуска к файлам, имеющим отношение к разрабатываемым там секретным проектам.
— К каким именно? — отважилась я уточнить.
— Судя по всему, ее интересовала информация по электрооптике, тепловидению, обработке аудио и видео. У нас также нет никаких сомнений в том, что она сделала распечатку программного кода, который сама же и разрабатывала для автоматизированной системы ведения уголовных дел.
— Ты имеешь в виду КАИН?
— Да, совершенно верно.
— Но хоть куда-нибудь она не залезла? — шокированно спросила я.
— В том-то все и дело. Затронуто практически все, и это серьезно осложняет нашу задачу — определить, что конкретно ей было нужно и для кого.
— А оборудование, над которым там работают, действительно настолько секретно?
— Кое-что — да. А если говорить о технологиях и методах, так с точки зрения безопасности вообще все. Нам совсем не нужно, чтобы кто-то знал, что мы используем в такой-то ситуации, а что — в другой.
— Она не могла такого сделать, — произнесла я.
— Но сделала. Вопрос — почему?
— Ну и почему же? — спросила я, едва сдерживая слезы.
— Деньги. Других догадок у меня нет.
— Это просто смешно. За деньгами она всегда может обратиться ко мне.
— Кей, — Уэсли наклонился вперед, положив сцепленные в замок руки на стол, — ты вообще представляешь, сколько стоит такая информация?
Я молчала.
— Представь, например, что в ТИКе разработано подслушивающее устройство, которое отфильтровывает все помехи и способно записывать любой разговор в любой части света, — кто им тут же заинтересуется? А подумай, кому могут понадобиться подробные сведения о наших методах «быстрого» программирования, или системе тактических спутников, или, если уж на то пошло, о разрабатываемом Люси интеллектуальном программном обеспечении?..
Я слабо приподняла руку, останавливая его.
— Хватит, — едва вымолвила я, судорожно втягивая в себя воздух.
— Может, ты мне скажешь, в чем причина? — спросил он. — Ты знаешь Люси лучше, чем я.
— Я уже не уверена, что вообще ее знаю, Бентон. Понять не могу, из-за чего она решилась на такое.
Он помолчал, смотря в сторону, потом снова взглянул на меня.
— Тебя обеспокоило то, что она употребляет спиртное. Ты не могла бы объяснить подробнее почему?
— Люси не умеет ничего делать вполсилы, и, могу предположить, к выпивке это тоже относится. Она во всем или первая, или последняя. — Говоря это, я чувствовала, что только укрепляю подозрения Уэсли.
— Понятно, — произнес он. — У нее в семье были случаи алкоголизма?
— Я начинаю думать, что они во всех семьях бывали, — с горечью ответила я. — Но здесь все определенно: ее отец — алкоголик.
— Ты имеешь в виду мужа твоей сестры?
— Он был им очень недолго. Ты же знаешь, Дороти четыре раза выходила замуж.
— Тебе известно, что Люси не всегда ночевала в общежитии?
— Нет, неизвестно. А что насчет той ночи, когда произошел взлом? Она ведь и в комнате не одна, и в смежных тоже живут.
— И все же она могла выскользнуть, когда все спали, так что наверняка ничего утверждать нельзя. Вы с ней в последнее время ладили? — спросил он, помолчав.
— Не особенно.
— Кей, а не могла она сделать что-то в этом роде назло тебе?
— Нет, — отрезала я, вдруг разозлившись на него.
— Кей, а не могла она сделать что-то в этом роде назло тебе?
— Нет, — отрезала я, вдруг разозлившись на него. — И меньше всего я сейчас хочу, чтобы ты меня использовал для составления психологического портрета моей племянницы.
— Кей, — сказал он более мягко, — мне не меньше твоего хочется, чтобы это было неправдой, ведь именно я рекомендовал ее в ТИК, именно я продвигал ее назначение сюда после выпуска из университета. Думаешь, мне сейчас легко?
— Должно быть какое-то другое объяснение случившегося.
Он медленно покачал головой.
— Даже если бы кто-нибудь узнал, например, ее пин-код, он не смог бы войти внутрь — электронный замок не открылся бы без отпечатка ее пальца.
— Тогда получается, она хотела, чтобы ее поймали, — произнесла я. — Ей ведь, как никому другому, известно, что при заходе в файлы, доступ к которым ограничен, в системе сохранится время начала и окончания работы с ними, произведенные действия и прочее.
— Согласен. Она действительно не могла этого не знать, и поэтому меня прежде всего интересуют ее мотивы. Другими словами, что она пыталась доказать или кому хотела навредить?
— Бентон, — спросила я, — что с ней будет?
— ОСР проведет официальное расследование, — ответил он. ОСР — отдел служебных расследований — соответствовал в Бюро полицейской службе собственной безопасности.