ответ на его откровенные взгляды.
Дживи Мохсо, атспика, взял со стола какие-то бумаги.
—Я знаю, что вы, трое, находитесь в Кайво,— сказал он,
пробежав бумаги глазами.— Я собирался позвать вас к себе,
чтобы получить интересующие меня сведения. Но, честно говоря,
забыл про вас, пока вчера не получил эти бумаги с просьбой
одобрить ваше наказание.
Пожилой человек откинулся на спинку кресла, разглядывая
арестантов.
—Нам интересна ваша история,— произнес он,— потому что она
имеет некоторое отношение к благосостоянию Кайво. Если то, что
вы рассказываете — правда,— мы хотим взять с вас
обязательство. Возможно оно покажется вам несколько странным.
Воцарилось молчание, так как трое пленников помнили
предупреждение капитана не открывать рот, пока действительно
не попросят их говорить.
Пфез слегка улыбнулась, подняла руку и указала пальцем на
Джоела Вандерта.
—Ты,— сказала она чуть хриплым голосом,— самый большой.
Говори первым. Расскажи свою историю. Но не будь слишком
многословным. Откуда ты пришел? Зачем ты пришел сюда? Каковы
твои люди? Что это за земля, где ты родился? Что ты
собираешься делать дальше?
Джоел, говоря на Кайво свободно, но с ужасным акцентом,
рассказал, что родился у подножия горы Кемлбек, посреди
пустыни Айзонах. Поведал как, живя среди саваро, кроликов,
койотов, гремучих змей, острых скал и обжигающего солнца,
закаляющего характеры финикян, превратился из мальчика в
юношу. Джоел рассказал о набегах с юга народа мек и навахо с
севера на отдаленные фермы Финикса, и о набегах отрядов
Финикса на мек и навахо. Не забыл он и о землетрясениях, о
лаве, извергающейся из недр земли через кратеры вулканов, о
которых давно думали, как о недействующих, и о рождении новых
вулканов на гладких равнинных местах. Джоел упомянул традицию
посылать в пустыню каждого финикянского юношу, чтобы тот
доказал мужественность, принеся домой скальп врага.
И еще Джоел рассказал, как нашел Бенони, взятого в плен
отрядом навахо, как убил индейцев, освободил Бенони. А тот за
это предательски напал на него и оставил умирать.
У Бенони округлились глаза, лицо его запылало.
—Это ложь! — зарычал он.— Этот подлец рассказывает вещи,
совершенно обратные случившемуся! Это я освободил его, а он
оставил меня умирать, и …
—Молчать! — крикнул атспика.— Не смей открывать рот, пока
тебя не попросят об этом!
—Но он же врет! — закричал в ответ Бенони.— Почему, вы
думаете, я зашел так далеко, преследуя его? И почему он сбежал
в такую даль? Первый раз житель Айзонах на своей тропе войны
зашел в столь отдаленные территории!
—Еще слово, и ты замолчишь навсегда! — сказал атспика.—
Только одно слово!
Бенони подавил рвущееся наружу возмущение, он уже не раз
смотрел смерти в лицо и помнил, что может за этим последовать.
Старик был уже готов поднять руку, дав знак лучникам, стоящими
за окошками высоко в стене.
—Вот так-то лучше,— сказал атспика.— Побольше
дисциплинированности тебе бы явно не помешало. Хотя мы и не
ждем много от чужака, рожденного за пределами Кайво. Ты
прощен, если только не повторишь подобный проступок.
Атспика попросил Джоела продолжить повествование с прерванного
момента. Тот рассказал, как устроил засаду на нескольких
навахо, как снял с них скальпы и продолжил путь на запад.
Очевидно, его терзали такие же сомнения, как Бенони. Хотя
Джоел и дошел до конца пустыни на западе страны Навахо, он не
был уверен, пойдет ли дальше. Но потом решил, что хочет
посмотреть мир, и в то же время — сослужить великую службу
для своего народа.
Он пересек великую пустыню и великие равнины. В конце концов,
пережив множество приключений, Джоел пришел в Кайво. На
границе он столкнулся с несколькими купцами и понял, что может
войти в Кайво либо как купец, с документами о происхождении и
разрешением на торговлю, либо как солдат иностранного легиона.
Так он стал наемником. В прошлые выходные он зашел в таверну,
где на него без предупреждения напал человек и пытался убить.
Джоел замолчал, и на мгновение воцарилась тишина. Пфез и
атспика так долго и пристально смотрели на Бенони, что тот
решил, что приговор уже вынесен.
—Что ты можешь сказать в оправдание, Райдер? — промолвил
наконец Дживи Мохсо, атспика, произнеся Райдер как Вадах.
—История моего соотечественника правдива,— заговорил
Бенони,— до определенного момента. Это я освободил его из
плена военного отряда навахо, а он — оставил меня умирать.
Но, как вы видите, я не умер, а поправился, набрался сил и
продолжил путь в страну Навахо. Не столько для того, чтобы
добыть скальп навахо, сколько для того, чтобы снять скальп с
Джоела. И…
—Скажи мне, парень из Финикса,— заговорила пфез Лезпет.—
Правда ли то, что юноша, вступивший на тропу войны, может
делать все, что захочет, даже убить другого финикского парня?
И не понесет ответственности за содеянное? И правда ли, что
если бы он убил тебя, или ты — его, это считалось бы не
убийством, а законным действием?
—Правда, ваше превосходительство,— ответил Бенони.— Мы
очень долго враждовали. Но я не могу просто стоять и смотреть,
как навахо убивают моего соотечественника. Я спас его, хотя он
и бросил меня умирать. Я не мог простить такую подлость. Так