бы, но сгодилась для изготовления панамы. Тем же самым
приемом, известным под навахским названием хааздис, при
помощи заостренной палки, Бенони поймал еще двух кроликов. Из
шкурок он сделал набедренную повязку и пояс. Найдя еще один
кусок кремня, юноша хотел сделать из него острие копья, но
ошибочным ударом придал камню неправильную форму.
Ночью он снова двинулся в путь. По дороге Бенони ел ящериц
чуквалла и геко, пустынных мышей, муравьев, броненосца,
изумрудноспинную гремучую змею и кольцехвостого кота. Один раз
ему удалось поймать пустынную черепаху и выпить воду из двух
маленьких резервуаров, которые находились у нее под панцирем.
Юноша шел в горы, медленно карабкался вверх, преодолевая
высокие холмы и небольшие горы, снова спускался, и опять
энергично брался за новые вершины.
Юноша шел в горы, медленно карабкался вверх, преодолевая
высокие холмы и небольшие горы, снова спускался, и опять
энергично брался за новые вершины. Он уже находился выше
уровня Долины, даже когда спускался вниз, и проснувшись к
вечеру пятого дня, увидел последний на своем пути саваро.
Кактус высотой пять футов стоял на склоне горы, ярко
очерченный на фоне заходящегося солнца.
У прямого, как огромная колонна, кактуса одна ветвь была
вытянута в сторону, а другая вниз. Растение выглядело словно
человек, машущий рукой на прощанье.
Повинуясь душевному порыву, Бенони помахал кактусу в ответ. И
никак не мог отделаться от мысли, что, возможно, прощается
навсегда и никогда больше не увидит эти величественные и
немного таинственные растения, которые росли только в Долине
Солнца.
Продолжая подниматься вверх , Бенони вышел к древнему пути,
ведущему вокруг гор, и решил немного пойти по нему. Вряд ли
навахо могли поджидать в таком месте ночью. Даже если и так,
им будет трудно что-либо рассмотреть. Бенони хвастался сам
себе, что, продвигаясь в ночи бесшумно, словно койот, тихо,
словно лев,— подобен приведению. Кроме того он слышал, что
навахо редко по ночам удаляются от своих стойбищ, так как
боятся демонов и сил зла. С другой стороны, отец говорил, что
все это ерунда, и навахо боятся темноты не больше финикян.
Зато по ночам они часто атакуют отдаленные фермы и одиноких
путников.
Этой ночью Бенони шел по дороге. Время от времени под ногами
скрипел странный, похожий на камни материал, непрочный и
крошащийся при прикосновении. Таким материалом, предположил
юноша, древние мостили Тропу Печи. Отец и другие люди
описывали этот заменитель камня и строили всякие предположения
по поводу его происхождения. Конечно, необязательно все
предположения являются правдой. Но так или иначе, сейчас тропа
стала не той широкой дорогой, какой ее обычно представляли.
Кое-где было так узко, что Бенони проходилось прижиматься
спиной к отвесной скале, и осторожно продвигаться лицом к
обрыву. Но в некоторый местах тропа осталась широкой, хотя и
здесь была усыпана валунами, падающими со скал над дорогой и
частично перегораживающими ее.
Весенние ливни прорезали в тропе овраги и канавки.
С приближением рассвета Бенони сошел с дороги, вскарабкался на
вершину крутого утеса, и нашел место, где бы он мог спрятаться
в норе под тенью железного дерева. Проспав весь день, с
наступлением сумерек, после тщательной разведки, юноша
спустился на тропу. Бенони сомневался, правильный ли путь
избрал. Возможно, гораздо безопаснее было бы проигнорировать
более легкий путь и пойти напрямик через горы и долины. Он
продвигался бы медленнее. Но зато не встретил бы ни одного
Дайна.???
Он никого не встретил, не слышал ничего, кроме криков ночного
ястреба, завываний рыси, рявканий койота. Несколько раз юноша
пересекал львиные тропы, но это нисколько не обеспокоило его.
С самого детства он видел сотни львиных следов в оврагах и
других местах, но ни разу не встретил живого льва.
На рассвете Бенони взошел на вершину большого холма, заметив
далеко внизу блеск голубой воды.
Он знал, что там должно находиться озеро, лежащее в нескольких
милях от действительно опасных территорий. Легенды утверждали,
что здесь древние когда-то построили плотину — такую большую,
что голова Бенони кружилась от одной только попытки
представить такую махину. Когда-то это озеро было гораздо
больше, чем то, что он видел сейчас.
Когда-то это озеро было гораздо
больше, чем то, что он видел сейчас. Древние белые люди ловили
в голубых водах рыбу, плавали (юноша не умел плавать), ходили
на кораблях (что Бенони вообще с трудом мог представить), и
наслаждались всеми прелестями жизни правящей и могущественной
расы. Теперь же навахо, или же сама угроза их нашествия,
опустошили это место.
Все же юноша решил прокрасться ночью вниз, искупаться, смыть с
себя глубоко въевшуюся грязь и вонь пустыни, напиться вдоволь
холодной воды. Около озера можно найти и наполнить водой
тыквенную бутылку и взять ее в дальнейший путь. Его уже
тошнило от крови животных и влаги кактусовой мякоти; горло
пересохло и болело.
Сразу после заката Бенони спустился к берегу озера, но не
бросился сразу в воду, хотя каждая клеточка его тела жаждала
влаги. Юноша чувствовал нечто неожиданное, то, что никогда не
мог представить из- за отсутствия опыта. Боязнь воды.