— Резонно. Пойдете в строевую часть, там найдете, — сказал он, затем крикнул так, что эхо загуляло по ангару: — Резвунов!
— Я! — послышалось почти что из-за спины, и откуда-то из-за полок с инструментами выскочил давешний младший унтер, любитель женских романсов, на этот раз не в кавалерийских сапогах, а в перепачканном маслом рабочем комбинезоне. — Слушаю, господин капитан! — предстал он перед комэском, лихо щелкнув каблуками потертых берцев.
— Возьмешь гостя и отведешь в канцелярию. Точнее, найдешь Попова, он где-то возле штаба в щели должен отсиживаться, передашь гостя ему. Скажешь, я приказал найти для него бумаги, что привез нам чиновник из Земельной управы, который с Варенецким летал. И отдать. Как понял?
— Так точно, все понял, — браво отрапортовал Резвунов. — Разрешите идти?
— Момент.
Порошин достал из кармана блокнот, что-то быстро написал в нем, вырвал листок и отдал Резвунову:
— Писарю дашь. Дуйте.
Резвунов «дунул» бегом — так, что я за ним еле поспевал. Пробегая через крепостной двор, заметил некое оживление. После того как обстрел стих, люди расслабились. В некоторых местах собрались возле щелей компании отдыхающих, слышались разговоры, сверкали огоньки папирос. Что-то куда-то таскали, артиллеристы банили стволы гаубиц, готовя их к завтрашнему бою.
У здания штаба эскадрильи Резвунов резко остановился и выцепил из кучки сидевших на краю щели, свесив в нее ноги, бойцов какого-то молодого лопоухого ефрейтора с веснушчатым лицом.
— Попов! — окликнул он его, делая ударение на первое «о». — Комэск приказал тебе с человеком поработать.
— На предмет? — не обратив внимания на вольности с фамилией, осведомился тот.
— Найдешь ему бумаги сопроводительные, что привезли землемеры, которые с покойным Варенецким над Дурным болотом летали. И отдашь.
— Понял. Сделаю, — лаконично ответил ефрейтор и жестом пригласил меня следовать за собой.
Резвунов убежал, а мы вошли в здание штаба. Зданию досталось за день. Даже в вестибюле крыша была пробита в двух местах, судя по всему прямым попаданием мин. Стекла были выбиты все, местами виднелись язвы от шрапнели. Большинство кабинетов открыты, в одном заметны следы затушенного пожара. Мы пробежали до конца коридора, затем Попов отпер дверь с табличкой «Канцелярия».
— Нам сюда.
— Не вывезли канцелярию, что ли? — удивился я.
Вообще-то так недолго и без всех бумаг остаться. Странная безалаберность. У таких не то что город захватят, а штаны снимут на ходу.
— Шкафы железные, от огня заговоренные. Ничего не случится. А мина из батальонника пробить крышу, потолок и шкаф одновременно не сможет. Вот и скомандовали оставить как есть — все равно никто отступать не собирается, и вывозить ничего не нужно, — пояснил писарь.
Я мысленно взял все слова о безалаберности обратно. Хорошо, что вслух их не произнес.
Писарь открыл один из шкафов, покопался в нем пару минут, подсвечивая себе крошечным фонариком, затем протянул мне лист бумаги, сунув его в картонную папку:
— Вот их сопроводиловка.
Я раскрыл папку, посмотрел. Бумага оказалась вполне нормальной — стандартный бланк «Распоряжение» с шапкой «Е. К. В. Контрразведывательный департамент Министерства благочиния», со всеми степенями зашиты. Подделать невозможно. В распоряжение внесены «землемер-инженер Потапов Б. В., штабс-капитан контрразведки Пилюгин В. Л., титулярный советник по Департаменту контрразведки Ягодкин И. И.». Все нормально. Инженер, штабс-капитан из силовиков и колдун в гражданском чине.
— Попов, ты их лично видел? — спросил я у писаря.
— Видел. Сам документ принимал, — кивнул тот.
— Охрана с ними была? И какая?
— Странно с охраной… — сморщился, вспоминая, писарь. — У них всего двое были из контрразведывательного спецназа, а еще четыре человека — сипаи. Я еще удивился, почему такой странный состав.
— Спрашивал?
— Нет, по чину не положено, — усмехнулся он. — Но запомнил. И что еще удивило — на трех «козлах» приехали, а у контрразведки охрана всегда на «копейках», это все знают.
— Точно, — согласился я.
Легкие и практичные «козлы» используются все больше как машины курьерские или командирские, но вовсе не для перевозки солдат и установки оружия. Ну сами инженер, колдун и штабс-капитан на «козле» могли приехать, эго еще понять можно, но сопровождение должно быть на «копейках», а то и вовсе на «горгулье». [34] Непонятно одно — откуда мог взяться бланк распоряжения?
— Ладно, спасибо за сведения, — поблагодарил я писаря, пожал ему руку и выбежал из штаба в крепостной двор.
С Лари столкнулся у изрядно побитого разрывами здания штаба пограничного батальона, где она напропалую кокетничала с начальником разведки и комендантом. Увидев меня, сделала им ручкой и пошла навстречу.
— Ну что скажешь? — спросила.
— Похоже, что взлетят, надо готовиться к выходу. Амулет сработает? Я слышал, что ему восстанавливаться долго надо.
— Верно, но он не одноразовый, а по времени работы. Около часа может продержать «покрывало», так что минут тридцать у нас есть. А вообще, его потом даже наша Маша сможет зарядить, это несложно.
— Хотелось бы. А откуда он у тебя? Дорогая игрушка.
— Василий подарил. На прощание, — чуть улыбнулась она, и я задумался, не издаст ли еще и становой пристав Степан Битюгов ордер на арест «барышни Ларии из Билара» за хищение ценного амулета?