Судя по всему, такой простой и конкретной встречи он не ожидал. Что задумал он — понятия не имею, наверняка что-то очень хитрое. Но того, что по нему просто откроют пальбу из-за пределов действия самых мощных боевых заклятий, не вступая в переговоры и не задавая лишних вопросов, он не ожидал.
Щит достойно прикрывал его несколько секунд, но сам он явно растерялся, заметался по дороге, затем побежал назад… Поблескивающая под пулями полусфера мигнула пару раз и погасла. И он сразу же поймал спиной пару пуль, а я исхитрился угодить ему в затылок. Даже не дернувшись, он рухнул на дорогу лицом вниз, в быстро растекающееся пятно крови, а по трупу вдруг неожиданно зазмеились электрические разряды. С «цепной молнией» к нам шел, а теперь заклятие само разряжается после смерти заклинателя. А мог много проблем доставить. «Цепной молнии» достаточно в одного угодить, а дальше она по всем пройдется, кто неподалеку. Можно было весь наш отряд выбить.
Под действием электричества труп конвульсивно дергался, и Орри, не выдержав, послал в него короткую очередь, подняв стайку пыльных фонтанчиков.
Дальнейшее меня ничуть не удивило. Весь заросший лесом склон горы напротив вдруг расцвел короткими огненными вспышками, словно кто-то бросил на зеленый ковер россыпь огней, а из камней башни посыпались искры, и воздух запел рикошетами. Пули заколотили и в деревянный шатер крыши, осыпая нас щепками и древесной трухой.
— Укрыться! — крикнул я, ныряя за каменный парапет.
Пока мы в убежище, взять нас сложновато. Крепкое строение, чтобы развалить — серьезная артиллерия нужна, хорошего калибра, или куча взрывчатки. А ее под стены затащить надо еще суметь.
Так, на самой верхотуре сидеть больше не следует. Тут мы как куры на насесте: любой стрелок противника именно сюда и целится. Вниз, вниз. Мы спустились по лестнице на верхний уровень башни, где Маша и осталась. Ей с ее заклятиями лучше повыше сидеть. Орри и Лари пристроились у бойниц, время от времени выглядывая в них, но я послал гнома на нижний этаж.
Здесь достаточно было колдуньи и Лари с карабином. Он, не возражая, спустился ниже, топая коваными ботинками по деревянным ступеням, а я вытянул лестницу из люка и спустился по ней в конюшню.
Лошади пока стояли спокойно. Их явно ко всему приучали, выращивая, так что стрельба не пугала. Я подбежал к стене, заскочил на каменный приступочек, выглянул в крошечное окошко, приставив к глазам бинокль.
Прибор рывком придвинул к моим глазам лес на склоне, и я сразу заметил перебежки за деревьями. Дружинники. Чьи-то дружинники, причем кого-то продвинутого. У всех одежда цветов вполне «пришлого» камуфляжа, шлемы чехлами обтянуты. На боку низко подвешенные сабли, высокие кавалерийские сапоги, в которые заправлены свободные серые штаны. Вид чуток дурацкий, но дела это не меняет. Двигались дружинники толково. Я сунул винтовку в бойницу — ох, не для ружейного огня они проделывались… Поймал в перекрестие одного противника, пристроившегося на колено и частично скрытого стволом дерева. Затаил дыхание, потянул спуск. Треск, толчок приклада в плечо, противник завалился на бок, а я сразу же убрался от бойницы, рывком выдернув винтовку. И вовремя — через пару секунд прямо в нее влетели две пули, а третья щелкнула о самый край.
Вот так… И пусть меня назовут паникером, но это снайперы. И скорее всего, эльфы. Одна радость — солнце у нас пока за спиной, бойницы они видят черными пятнышками, да и в глаза светит. Когда солнце переберется на другую сторону, нам резко станет хуже. Мне еще с биноклем повезло, что не словил пулю из трехлинейки промеж окуляров сразу же, как высунулся.
Я со всех ног бросился к лестнице, крикнул наверх: «Никому не высовываться! Там снайперы!» Затем вскарабкался до половины, зачерпнул всей ладонью свежей и еще теплой золы из очага, размазал по лицу тщательно.
— Это ты зачем? — спросил Балин, с недоумением глядя на меня.
— Также сделайте, — ответил я. — Тогда ваши морды в темной бойнице светиться не будут, если выглядывать придется.
Скатился вниз, но меня сверху окликнула Маша:
— Стой! Куда полез? Замри!
Замри так замри, в чем вопрос… Только зачем? Впрочем, ответ вырисовался сразу — на меня облачком опустилось заклятие, сброшенное небрежным движением рук.
— Что это?
— Как — что? — вроде даже удивилась Маша. — Заклятие незначительности. Можешь выглядывать в окна теперь.
— И долго продержится? — обрадовался я.
Она пожала плечами, ответила:
— Часок, пожалуй. Или пару-тройку выстрелов. Но на большее я бы не рассчитывала.
Пара-тройка безответных выстрелов? Да это и так предел мечтаний. И я с грохотом ломанулся по лестнице вниз. И ко мне присоединилась Маша. Я вопросительно глянул на нее, на что получил ответ:
— Посмотрим. Может, заклинание подновлю или что еще. И колдуны у них есть, я два источника волшбы чувствую.
— Сильные?
— Не сильней меня, — усмехнулась она. — Но пока для чего-то серьезного с их стороны расстояние великовато.
— А тварь какую призвать? — спросил я о том, что меня всерьез волновало. — Напустят, а мы отбивайся.
— Для обычной твари стены крепкие, астральную же я развеять смогу, а они это понимают. Наверняка мою волшбу тоже почувствовали.