тяжелую, украшала грива густых вьющихся волос. Его полные губы скривились
в гримасе, одновременно жестокой, чувственной и сардони-ческой. Но все это
было заморожено, неподвижно, словно Аллодий превратился в статую, и только
глаза жили на омертвевшем лице.
Марка наклонился, заглянул Аллодию прямо в глаза и в ужасе отпрянул,
чуть не сорвавшись в пропасть. В глазах старика, так и не узнавшего его,
Кловис прочитал невырази-мую муку. Точно немой, ничего не понимающий зверь
бился и метался в клетке черепа.
Аллодий уже явно был не способен мыслить. Он только чувствовал. Марка
не мог выдержать этого взгляда, взгляда страдающего животного. Он
отвернулся.
Аллодий был гением, его интеллект и творческий потенциал не имели
себе равных. Он создавал величайшие произведения искусства — причудливые
сочетания поэзии, прозы, живописи, скульптуры, музыки и драмы, поражавшие
и восхищавшие всех без исключения. Теперь же словно что-то разрушило его
сознание, оставив чувства нетронутыми. Он воспринимал окружающее, но как?
Марка решил избавить Аллодия от страданий. Он взялся за спинку кресла
и принялся толкать его к краю скалы. Сзади вдруг послышался голос:
— Это не выход, Кловис Марка, — голос принадлежал Тейку.
Марка повернулся. Тейк стоял, сложив на груди руки и привычно
наклонив голову.
— Почему?
— У него есть то, что хотел ты.
— Это? Я хотел вовсе не этого.
— Он — бессмертен! Попросил Орландо Шарвиса, и тот сыграл с ним
шутку. Аллодий обрел бессмертие, но потерял ощущение времени.
— Шутку? — Марка едва мог говорить. — Аллодий был величайшим…
— Да, Шарвис знал, кем он был. В этом, видишь ли, и заключалась шутка.
Помолчав, Марка спросил:
— Есть ли какой-нибудь способ убить Аллодия?
— Боюсь, что он неуязвим, как и я.
— Ты тоже бессмертен, мистер Тейк? Я так и думал. Тейк сухо
рассмеялся:
— Я — бессмертен, я — супермен, мои рефлексы в десять раз быстрее,
сила в десять раз больше, чем были раньше. Меня нельзя убить. Я даже не
могу покончить с собой. Только Шарвис, сделавший меня таким, может меня
уничтожить. А он отказывается, ведь я — его первый бессмертный. Когда-то я
был солдатом и сбежал вместе с Шарвисом по окончании Последней Войны. Я
был его помощником, когда он формировал свою экспедицию на Титан. К тому
времени он уже провел эксперименты на мне и других. Они умерли, а я
вы-жил. Парадокс — я готов был рискнуть жизнью ради бессмертия. После
того, как он прооперировал себя, мы отправились на Титан и именно
благодаря нашему отличию от других выжили.
— А другие?
— Несмотря на все новые и новые операции, они погибли один за другим.
Тогда Шарвис и я вернулись на ночную сторону Земли, на Луну.
— Как вам удалось создать этот мир?
— Мы начали работу еще до отлета. Здесь был построен звездолет на
Титан. У Шарвиса множество машин, они способны делать все, что угодно. А
материалов здесь хватает.
— А теперь ты находишь свое бессмертие невыносимым, почему?
— Он дал мне бессмертие, но отнял мою жизнь.
— Шарвис дал, Шарвис взял, — пробормотал Марка. — Это слова Дамьяго.
Знаешь Дамьяго?
— Я знаю всех. Это я присматриваю за ними. Шарвису некогда.
Марка взглянул на горы.
— Дамьяго сказал, что лаборатория Шарвиса там. Тейк, очевидно, он
способен сделать все, что угодно. Даже оживить наши гены, дать надежду
нашему миру..
Даже оживить наши гены, дать надежду
нашему миру… Если бы мне удалось повидаться с Шарвисом…
Тейк прыгнул, и прежде чем Марка успел что-то сообразить, столкнул
его со скалы.
Падая, Марка едва ли не с радостью осознал, что сейчас погибнет:
убивая, Тейк избавлял его от всякой ответственности. Но потом почти
автоматически Кловис нащупал пульт гравипояса, и начал медленно
планировать вниз. Еще одно нажатие, и он стал подниматься.
Тейк ждал, сложив руки на груди.
— Видишь, Кловис Марка, я не шучу. Я, скорее, убью тебя, чем позволю
встретиться с Шарвисом. Ты просто не представляешь, чем это может для тебя
кончиться.
Марка опустился на скалу. Под ногами он увидел камень, нагнулся и
подобрал его.
— Единственное, в чем ты смог меня убедить, Тейк, так это в
собственном безумии. Ну, как я теперь могу верить, что твоя оценка Шарвиса
справедлива? Ты ненавидишь его за то, что он исполнил твое желание, но
разве можно его винить за это?
— Вот видишь, — сказал Тейк. — Ты уже начинаешь искать Шарвису
оправдания. Если ты будешь настаивать, если не вернешься со мной к башне,
я лучше убью тебя. Это будет милосердным поступком.
— Я по-прежнему хочу решить сам.
— Я тебе не позволю.
Марка швырнул камень в Тейка. Тот перехватил камень на лету и
двинулся к Марка, занеся руку для удара.
Марка надавил клавишу и стал подниматься в воздух, но Тейк схватил
его за ногу, подтащил к земле и ударил камнем по голове. Марка ничего не
почувствовал, но понял, что мертв.
Глава 4
ВОСКРЕШЕНИЕ
В последний миг жизни Кловис Марка осознал, как сильно хочет жить, и
в то же время примирился с тем, что уже мертв. Однако теперь он вновь
ощущал себя живым, и это бесконечно радовало его.
Он открыл глаза, но ничего не увидел. Испугавшись, он поспешил
закрыть глаза. Так, может быть, он все-таки мертв? Казалось, он парит в
невесомости, не чувствуя собственного тела.