— Большое спасибо.
Масако закрыла телефон и включила обогреватель. Ее вдруг начало знобить. Кто бы мог подумать, что Сатакэ живет в одном доме с Кунико. Видимо, поселился там специально, чтобы тщательно все спланировать и подготовить ловушку. Ее уже не в первый раз поразило и ужаснуло его внимание к деталям. Все они, она в том числе, походили на рыбок, которых загоняют в давно выставленную сеть. Первой попалась Кунико, теперь наступила ее очередь. Горячий воздух из «печки» бил в лицо, и на лбу вскоре выступили капельки пота, но стоило выключить обогреватель, как по спине побежал холодок.
Сама не зная почему, она вдруг решила позвонить Яои. Они не разговаривали с того дня, как поссорились на фабрике, уже несколько недель, и было бы интересно узнать, не случилось ли с ней чего-нибудь необычного. Масако набрала ее номер.
— Ямамото, — преувеличенно любезно ответила Яои.
— Это я.
— Масако? Рада тебя слышать.
— У тебя все в порядке?
— Да, все хорошо. Мальчики в саду. Так что дома тихо и спокойно. — Пожалуй, впервые она отреагировала на вопрос Масако почти равнодушно, без напряжения. — А почему ты спрашиваешь?
— Просто так. Рада, что у тебя все хорошо.
— Вообще-то мы собираемся переезжать к моим родителям. Насовсем.
— По-моему, вполне разумно.
— А как дела у тебя? Как Йоси?
— Она не ходит на работу уже несколько дней.
— Правда? На нее не похоже. Как Кунико?
— Она умерла.
Яои вскрикнула и на несколько секунд замолчала. Масако ждала.
— Ее убили? — спросила наконец Яои.
— Почему ты так подумала?
— Не знаю. Просто у меня такое чувство…
Масако уже поняла, что она скрывает что-то.
— Главное, что она мертва.
— Когда…
— Не знаю.
— Как она умерла?
— Тоже не знаю. Я только видела ее тело.
Масако решила не упоминать о следах веревки на шее.
— Ты видела тело? — еле слышно проговорила Яои.
— Видела.
— Масако-сан… — Она уже запаниковала. — Масако-сан, что происходит? Почему это случилось?
— Наверное, потому, что мы разбудили чудовище.
— Ты хочешь сказать… Это он ее… убил?
Яои снова употребила слово «убил» и, похоже, моментально поняла, что «чудовище» означает Сатакэ.
— Так ты знаешь, кто он? — спросила Масако. Яои молчала. На заднем плане весело чирикали две женщины, наверное участницы ток-шоу. — Если что-то случилось, ты должна рассказать мне. От этого могут зависеть наши жизни. Понимаешь?
Она почти кричала, и ее голос бился в тесном салоне «короллы».
— Нет, — ответила наконец Яои.
— Нет, — ответила наконец Яои. — Ничего не случилось.
— Рада слышать, — зло бросила Масако. — Смотри сама…
— Масако, — перебила ее Яои, — ты думаешь, это я во всем виновата?
— Нет, не думаю.
— Правда?
— Правда.
Масако сложила телефон. Она не винила Яои. Если кто-то и виноват, то лишь она сама. Но и извиняться перед кем-то или сожалеть о том, что что-то сделано не так, она не собиралась. Сейчас ее заботило только то, что кто-то стоял на ее пути к свободе. Препятствие нужно было устранить. Масако знала, что, если даже расскажет кому-то о своих планах, на помощь не придет никто, и не собиралась искать попутчиков.
Она посмотрела на свои лежащие на коленях сухие, костлявые руки, единственный источник утешения, единственное, на что можно было положиться. Поднеся их к лицу, Масако повторила, что может довериться только себе. И никому другому. Она вспомнила, какой одинокой почувствовала себя, когда впервые осознала эту истину в тот жаркий летний день в лесу, куда приехала проверить место, где закопала голову Кэндзи.
В салоне стало тепло, и ей вдруг захотелось спать. Она закрыла глаза.
Проснувшись через полчаса, Масако увидела, что с ней ничего не случилось, что она сидит в машине, припаркованной у дороги, ведущей к старой фабрике. Трава на обочине потемнела от ночного заморозка. С того места, где она находилась, была видна бетонная секция, которую поднял Кадзуо, когда исследовал дренажную канаву. Через десять часов по этой дороге должен был пройти Сатакэ.
Район перед вокзалом Хигаси-Ямато больше напоминал пустырь. Над ржавеющими рельсами вихрилась в воздухе пыль, а перед катком толпились школьники в ярких куртках. Масако поставила машину за вокзалом, пробилась через толпу детей и торопливо зашагала по улице. Дувший в лицо холодный ветер нес с собой запах мусора. Бары по обе стороны от дороги прятались за плотно закрытыми ставнями. Боясь опоздать, она прибавила шагу.
Заметив наконец маленький суси-бар с табличкой «закрыто» в грязном окне, Масако взбежала по шатким ступенькам на второй этаж и направилась к офису «Центра миллиона потребителей». У двери в конце коридора она остановилась и прислушалась. Сначала ей показалось, что в офисе никого нет, но потом за дверью послышались осторожные шаги.
— Дзюмондзи-сан, откройте, — тихонько позвала она. — Это Масако.
Через секунду дверь открылась. Дзюмондзи выглядел не лучше, но и не хуже, чем утром. Наверное, он спешил покончить с делами, потому что на лбу у него выступили капельки пота. Ящики столов были открыты, на полу валялись бумажки. Зная Дзюмондзи, она предположила, что он забирает все более или менее ценное, так что его сотрудников, похоже, ожидал неприятный сюрприз.