— Этим занимается отдельная группа. Та, что работает с людьми Чура. Так что не берите в голову. Каждый делает свое дело.
Некоторое время оба молчали. И оба понимали, что вариантов нет. За каждым из них стояла машина, способная перемалывать в пыль не то что человеческие судьбы — целые миры. И глупо было путаться в ногах у такой машины, заливаясь розовыми соплями эмоций.
— А сами чуровцы… Они как смотрят на это дело? — глядя куда-то в пространство, спросил Манцев.
— Мы не спешили информировать на этот счет людей Чура. Для них там — только Нелюдь. Иначе может получиться непредсказуемая реакция. Мы слишком плохо представляем себе их психологию. С одной стороны, это твердый коллективистский этнос, сбитый в Стаи Людей и Псов, скованный жесткой дисциплиной, а с другой — имели место эксцессы, связанные с проявлением нами, землянами жестокости. Жестокости, понимаемой в их смысле этого слова. Совершенно неизвестно, что последует, когда им станет ясно, что на их планете, на их, собственно, глазах, люди Федерации спалят заживо двадцать тысяч человеческих существ…
— Неизвестно также, — не удержавшись, заметил Манцев, — что последует, если хоть слово об этом просочится в СМИ Федерации…
— Вы правильно понимаете ситуацию. Правда, людям не впервой бомбить людей, и средства пропаганды быстро расставят все по местам, но… Все же лучше, если о сути дела будут знать лишь компетентные люди. И корри… Поэтому и народам Чура, и корри, и Мирам Федерации все преподносится так: с помощью разведслужб Федерации на поверхности Чура у его Южного полюса была обнаружена база Нелюди — специфических мутантов, характерных только для этого Мира и ведущих враждебные действия против народов Чура. Руководство этих народов обратилось к боевому кораблю Цивилизации Корри, случившемуся поблизости, с просьбой оказать им помощь в борьбе с Нелюдью. Дружественно настроенные корри провели операцию по уничтожению враждебной людям жизненной формы, чем укрепили братские отношения между обеими цивилизациями — Чура и своей.
.. Такая вот псевдоквазия…
— Ну что же. — Капитан Манцев поднялся. — Мне остается только ознакомиться с документацией по вопросу и разработать план боевой операции… Прошу вашего разрешения, комиссар, ознакомить с целью и задачами операции, в пределах необходимости, следующих членов экипажа…
— О, не надо так формально, капитан.
Горский тоже поднялся. Улыбнулся благожелательно:
— Разумеется, привлекайте к разработке и выполнению операции всех специалистов, которых сочтете нужным. Только не забудьте подать мне потом список, пожалуйста.
Он еще раз улыбнулся:
— Я рад, что вы все восприняли правильно, Федор Павлович. Честно говоря, я ожидал, что вы будете оспаривать некоторые моменты полученного задания.
— Я участвовал в пяти кампаниях, Сергей Дмитриевич. И знаю заклинание, которое надо произносить, когда тебя искушает Бог или черт.
— Какое же?
— «Если этого не сделаешь ты, без тебя обойдутся»…
— Правильное заклинание.
Горский шагнул к двери. Обернулся.
— Примите, однако, во внимание один важный момент из того, что я вам сообщил…
— Какой именно?
— Инфильтрация агентуры с «фермы» уже идет вовсю. И сопротивление нашей миссии может быть оказано и на этом уровне. Поэтому, во-первых, еще раз внимательно пересмотрите личные дела членов экипажа
Манцев остолбенело смотрел на него.
— А во-вторых, учтите, что в пределах Обитаемого Космоса нам предстоит проделать еще два скачка. И после каждого придется иметь дело с массой незнакомых людей — обслуживающий персонал промежуточных станций, местная администрация и бог весть кто еще. Некоторых из них по долгу их службы придется пускать на борт «Цунами». Вы должны принять все меры против диверсии. Ведь наверху могла быть утечка информации И потом, космокрейсер, идущий к дружественному Чуру, не может не привлечь внимания. Так что надо быть готовым ко всему.
— В частности, — определил Манцев, — к тому, что чуть ли не каждый встречный на нашем пути это…
— Агент Тартара, капитан.
* * *
Первый капитан принимал второго в рубке управления крейсером. Так сказать, на нейтральной территории На время совещания капитанов дежурные пилот и штурман были переведены в запасную рубку — благо никаких маневров «Цунами» в ближайшие десять часов предпринимать не собирался
Манцев излагал план предстоящей операции лаконично и предельно ясным языком. Как и предусматривала «легенда», речь шла об уничтожении необитаемой, но чрезвычайно опасной базы Нелюди, примостившейся у полюса планеты Халла. При этом, хотя выполнению такого задания и сопутствовал определенный риск — база не была вовсе уж беззащитной, — сама по себе планируемая операция была предельно проста.
Тем не менее у Федора Павловича сложилось впечатление, что напарник слушает его со вниманием скорее напускным, нежели искренним. Что-то явно мешало ему сосредоточиться на обсуждении боевой задачи.
И второй капитан был прав.
Первый капитан «Цунами», Тоох, страдал. И страдал жестоко.
Никому из людей — грубых и черствых душою порождений дарвиновской эволюции — страданий его понять было не дано. И неудивительно — первый капитан человеком не был ни единой секунды за все сто с небольшим лет своего пребывания на этом свете. Как, впрочем, и все семьдесят семь стажеров-корри, составляющих «первый экипаж» арендуемого Дружественной Цивилизацией крейсера.
Как, впрочем, и все семьдесят семь стажеров-корри, составляющих «первый экипаж» арендуемого Дружественной Цивилизацией крейсера. Собственно, боевой экипаж «Цунами», составленный из представителей рода человеческого, вежливо именовался «вторым», точно так же, как «вторым капитаном» был и настоящий капитан крейсера — Федор Манцев.
Цивилизация Корри была счастливой находкой одной из совершенно бесперспективных, но престижных сверхдальних экспедиций периода заката Империи. В последующие за первыми контактами землян с жителями Планеты Больших Деревьев отношения двух цивилизаций развивались ни шатко ни валко, как, впрочем, и предвидели специалисты по межцивилизационным контактам. Причина таких скромных успехов была предельно банальна: такие миролюбивые, словно с лукасовских плюшевых мишек срисованные (разве что с добавлением пушистых беличьих хвостов), корри никакого интереса (кроме чисто академического) для Человечества не представляли. Как, впрочем, и род людской для корри. До поры до времени.