Был вечер вторника, за окном лил дождь. То и дело слышались раскаты грома, изображение на экране телевизора подергивалось от помех. В такую погоду надо сидеть дома, поэтому я недовольно поджал губы, когда из прихожей послышалась трель звонка.
Пришлось встать и пойти к двери. За прошедшие месяцы я уже перестал опасаться «серых», поэтому не стал спрашивать, кто пришел, и просто открыл дверь.
И замер от неожиданности. Передо мной, кутаясь в промокшую джинсовую куртку, стояла Вика.
— Здравствуй, — сказала она, взглянув на меня. — Я могу войти?
— Зачем? — холодно спросил я.
— Просто мне некуда больше идти. Мне только переночевать, утром я уйду.
Пожалуйста… — Она опустила взгляд.
Только теперь я заметил, что левый глаз у нее заметно припух, на виске была царапина. К тому же она промокла до нитки и совсем замерзла: несмотря на весну, тепла все еще не было.
Наверное, мне надо было сказать «нет» и закрыть дверь. Вместо этого я посторонился:
— Проходи…
— Спасибо…
Вика зашла в прихожую, я закрыл за ней дверь. Подождал, пока она разуется и снимет куртку.
— Иди в зал. Я налью воду в ванну, погреешься.
— Спасибо… — снова поблагодарила она меня и пошла в гостиную.
Включив воду в ванной, я вернулся к Вике. Она сидела на краешке дивана, ее заметно трясло.
— Сейчас найду полотенце и одежду, и можешь идти греться…
Она лишь кивнула. Открыв шкаф, я отыскал необходимые вещи, передал ей. Вика отправилась в ванную, а я сел в кресло и стал думать о том, что все это значит.
Она вышла из ванной минут через сорок, за это время я успел приготовить ей ужин — сам я уже поел. Взглянув на девушку, отметил, что щеки ее порозовели, она больше не выглядела мокрой замерзшей курицей.
— В кухне еда на столе, — сказал я. — Иди поешь.
— Ты не будешь?
— Я уже ел…
Вика ушла ужинать. Я все так же смотрел в телевизор, но происходящего на экране не видел. Все мои мысли были заняты Викой — почему она здесь, что случилось?
Неприятности с «серыми» или это их очередная попытка добраться до меня? Этого я пока не знал.
Когда гостья вернулась, я смотрел какой-то фильм.
— Спасибо, — поблагодарила она. — Было очень вкусно.
— Пожалуйста… — отозвался я. Немного помолчав, добавил: — Я постелю тебе на диване.
— Хорошо… — Она села на диван. — Ты обиделся на меня?
— Я не хочу об этом говорить… — Поднявшись, я открыл шифоньер, взял простыню и одеяло. Кинул на диван. — Застелешь сама…
— Прости меня, — сказала она, ее голос дрогнул. — Это была моя работа. Я не знала, что полюблю тебя, я не хотела тебя обманывать — так получилось. Была даже рада, когда ты все узнал.
— Это уже ничего не меняет… — Я сел в кресло.
— Я ушла от них. — Вика посмотрела на меня, в ее глазах блеснули слезы. — Ушла, понимаешь? Ради тебя, ради нас с тобой. Не гони меня!
— Я тебе не верю, — тихо ответил я. — Ты обманула меня один раз. Можешь обмануть снова. Выключишь потом телевизор, я пошел спать… — Поднявшись, я вышел из комнаты. Зашел в спальню, прикрыл дверь. На всякий случай поставил у двери стул — кто ее знает, что на уме у этой стервы? Будет открывать, так хоть услышу.
На душе было муторно, и я понимал почему. Думал, что навсегда вычеркнул Вику из сердца» но вот пришла она, и я снова чувствую волнение. Да, предала она меня, обманула. Но хуже всего то, что я все еще ее люблю…
Осознание этого было очень неприятно. Я чувствовал, что мне хочется найти оправдание Вике и тому, что она сделала. Запуталась она, попала в лапы к «серым». Делала то, что ей велят. Теперь вот ушла от них, пришла именно ко мне. А я гоню ее, отвергаю. Прав ли я?
Я слышал, как Вика выключила телевизор. Прошло еще несколько минут, щелкнул выключатель. Что же мне делать, как поступить? Ведь люблю я ее, люблю. Прогоню ее и всю жизнь потом буду мучиться — вдруг она говорила правду? Что, если она действительно порвала с «серыми»?
Так прошел почти час. Я ворочался с боку на бок и все не мог заснуть, за стенкой время от времени слышался тихий скрип дивана — Вика тоже не спала. Понимая, что не могу больше переносить эту пытку, я встал, отодвинул стул и пошел к Вике.
— Не спишь? — спросил я.
Вика лежала на диване, укрывшись одеялом.
— Нет… — тихо ответила она.
— Мне очень хочется тебе поверить. — Я сел на край дивана, взял ее за руку. — Для меня нет никого дороже тебя. Но я не знаю, кто ты. Не знаю, где правда, а где ложь.
— Я не обману тебя. Верь мне… — Она приподнялась, обняла меня. Тихонько всхлипнула. — Знал бы ты, как я устала быть одна…
Я хотел ей верить. Хотел, несмотря ни на что — не может она меня обмануть. А если все-таки обманет, то мне тогда и жить незачем.
— Я верю… — сказал я и прижал ее к себе.
Проснулся я около восьми. Вика спала, ее волосы разметались по подушке. Она была прекрасна — глядя на нее, я чувствовал, что готов для нее на все. Моя Вика — я смотрел на нее и знал, что никому ее больше не отдам.
Наверное, я смотрел на нее слишком пристально, так как она вдруг шевельнулась, открыла глаза. И встретилась со мной взглядом.
— Привет! — сказала она и слабо улыбнулась.
— Привет… — отозвался я, вглядываясь в ее глаза. — Как спалось?