— Да, что-то вроде того, — кивнул Черный. — Но если обычно файервол защищает систему от внешних воздействий, то в нашем случае людей просто лишают информации о том, что происходит на самом деле. Они видят отредактированную картинку, ненастоящую.
— Немного не соглашусь, — покачал головой Александр. — В данном случае картинка как раз настоящая — как в случае с воскресшим Климовым. Подчищается информация об изменениях. И это самое неприятное.
— Да, пожалуй, — согласился Антон. Потом взглянул на меня. — Вот и получается, что мир постоянно меняется, но ты, как сталкер, не скован обычными ограничениями и можешь отслеживать происходящие изменения.
— Но не все? — предположил я.
— Возможно, — пожал плечами Антон. — Меня больше беспокоит другое: когда изменений станет слишком много, люди начнут их замечать. Сначала это будут самые мелкие неувязки, потом все более серьезные. И как раз это может привести мир к полному хаосу. Если ты осознаешь происходящие вокруг изменения и не понимаешь, что именно происходит, недолго и с катушек съехать.
— Давайте вернемся к Ивану, — предложил Леонид. — Реальность меняется все быстрее, это факт. И появление Климова наверняка лишь одно из множества происходящих вокруг нас изменений. Вопрос в том, что это нам сулит?
— Думаю, что ничего хорошего, — задумчиво произнес Александр. — Процесс смыкания миров идет все быстрее и быстрее. Дальше будет только хуже. — Он пару секунд помолчал. — Мы вчера с Машей были в храме Христа Спасителя. Провели там минут двадцать, затем Маша вдруг потащила меня на улицу. Я не мог понять, что случилось, но спорить не стал. Мы вышли, и уже на улице она рассказал мне о своем видении. Сказала, что восхищалась красотой храма, ей было очень хорошо. Но в какой-то момент она вдруг увидела этот же храм в недалеком будущем. Он был целый, не разрушенный. Но абсолютно пустой. Все ценное из него вынесли, остались только стены с росписями.
Но абсолютно пустой. Все ценное из него вынесли, остались только стены с росписями. И над всем этим витало ощущение запустения. Маша сказала, что это было очень тягостное зрелище. Когда видение закончилось, она захотела уйти. Ей было тяжело находиться в храме, зная, что его ждет в ближайшем будущем. Поэтому она и поспешила его покинуть.
— Но ведь всегда есть варианты? — возразил я. — Маша ведь видит возможное будущее, не окончательное?
— Варианты возможны, — согласился Александр. — Но обычно Маша видит все, что потом действительно происходит. Точнее, то, что она видит, обычно сбывается.
— Мне это напоминает лавину, — сказал Леонид. — Если она пошла, то ее уже ничем не остановишь.
— От лавины можно убежать. Вы же сами говорили, что то, какой будет реальность, зависит от самих людей. От их предпочтений, их выбора. Разве не так? — Я обвел сталкеров взглядом.
— Это так, Егор, — подтвердил Александр. — И у России может быть, больше шансов избежать катастрофы, чем у какой бы то ни было другой страны. Но шансы все равно настолько малы, что о них просто невозможно говорить серьезно. Это как раз тот случай, когда рассчитывать остается разве что на Бога. Но ведь не зря говорят: «На Бога надейся, но сам не плошай». Поэтому мы и исходим из самого плохого прогноза. А он говорит о том, что осень две тысячи двенадцатого года станет Рубиконом. Будет мир до него и мир после. Я сам хочу верить в лучшее. Но предпочитаю быть готовым к любому развитию событий.
— Кстати, я на днях получил письмо от Бориса, — сказал Черный, взглянув на Калину и Леонида.
— Он все еще в Канаде? — Александр приподнял брови.
— Уже полгода как вернулся, сейчас живет у себя в Кемерово. Знаешь, о чем он пишет? Все о том же — Армагеддон приближается. Его группа сейчас пытается задействовать геомагию: хотят создать некий каркас силовых точек, где каждая точка — город, в котором находится кто-то из их группы. Три человека у них даже поменяли место жительства — чтобы расположение соответствовало нужной им геометрической структуре. Они надеются, что это поможет им в час икс удержать ситуацию.
— Идея интересная, — признался Александр. — Даже очень. Мы можем им чем-нибудь помочь?
— Только информацией. Я уже вчера вечером ему ответил, дал координаты нужных им зон.
— Письмо зашифровал, надеюсь?
— Обижаешь, — усмехнулся Черный. Немного помолчав, вздохнул: — Такие вот дела…
Стало очень тихо.
— Может, чайку попьем? — предложил Черный, когда стало ясно, что молчание затягивается.
— Попозже, — ответил Калина. Потом взглянул на меня. — Не желаешь снова прогуляться в Запретный Город?
— В Город? — искренне удивился я. — Но нас же предупредили, чтобы мы там больше не появлялись?
— Не совсем так. — Губы Калины дрогнули в усмешке. — Нам запретили появляться на той станции. Но это не значит, что мы не сможем попасть в Город в другом месте.
— Самое главное в том, что мы там уже были, — пояснил Антон. — Есть привязка к тому миру, мы знаем, куда нам надо попасть. Все остальное приложится.
— И что мы будем искать? — спросил я. — Опять ампулы?
Калина взглянул на Черного, тот едва заметно кивнул. Переглянулся с Люминосом, потом снова взглянул на меня.