Он снова зашелся в кашле. На губах выступила кровь, лицо стало еще бледнее. Граф жестом отстранил сына, давая понять, что все сказал. Затем лорд поднялся и, ни на кого не оборачиваясь, вышел из зала. Спина его была пряма и шел он твердо, однако было в этой твердости что?то натянутое, натужное.
Эхо шагов графа затихло под сводами зала, а оставшиеся все еще продолжали хранить молчание. Даже Лотар, который получил все, что хотел, и даже больше, не торопился высказывать свой восторг вслух. Аманда выразительно поглядывала на Рейна, надеясь, что он поведает обществу о прощальных словах Эриха, однако тот делал вид, что этих взглядов не замечает, и задумчиво разглядывал стены.
Зулин крутил в руках висящий на шее медальон, рассматривая его с разных сторон и решая, что же такого в нем интересного. Модестус мрачно смотрел на толстую книгу в руках у Лотара, и по его лицу было видно, что в нем правила приличия борются с желанием немедленно силой отнять фолиант у владельца.
Молчание затягивалось, похоже, никто первым нарушать его не собирался. Внезапно раздался топот ног — кто?то, спотыкаясь, бежал по коридору. Дверь распахнулась, и на пороге появился мальчишка — сын одной из служанок, он давно был приставлен к мелким работам в замке — где?то убрать, что?то принести. Мать его не возражала, да и с чего бы — и какой?никакой, а доход, и мальчишка при деле, и, глядишь, так в замке потом и останется.
Мальчишка стоял, выпучив глаза и надсадно дыша. Наконец, кое?как справившись с ходившими ходуном легкими, он через силу прошептал:
— Там… там господин граф… мертвый совсем…
Лотар уехал почти сразу после похорон.
Погребальная процессия была довольно пышной — сюда собрались все мало?мальски знатные семьи округи. Мажан, священник замка и духовник графа, провел все необходимые обряды, попутно роняя слезу — он знал графа еще с пеленок и был одним из очень немногих людей в замке, кто был искренне к нему привязан. Леди Аманда, вся в черном, как того требовали обычаи, принимала соболезнования, а Лотар, даже приличия ради, не мог скрыть своего нетерпения и явно не мог дождаться окончания церемонии.
В тот день, покинув зал собраний, граф едва дошел до своих покоев — силы, затраченные на изъявление своей последней воли, полностью его истощили, и, потеряв сознание, он свалился у входа в опочивальню. Граф был жив еще два дня, однако в себя так и не пришел, несмотря на все усилия старого целителя, — жизненная сила лорда иссякла, и ничто уже не могло ее восполнить.
Уже немало поколений властелинов Андора находили последнее прибежище в огромной усыпальнице, расположенной под самим Андорским замком. Здесь находились саркофаги, в которых в полном боевом облачении, с мечами и щитами, укрытые роскошными плащами, покоились тела почивших воинов, защищенные от разрушительного действия времени благодаря искусству Модес?туса, каждое лето много времени уделявшего сбору одному ему ведомых трав, которые потом долго сушились, а затем, по мере необходимости, шли на приготовление дурно пахнущего варева, которым старик умащивал высокородных покойников.
Специально поставленный на эту работу слуга регулярно чистил доспехи, и горе ему, если внимательный взгляд здравствующего хозяина Ан?дор?холла заметит пятнышко ржавчины.
Рейн, Лотар, Хант и Брен — последний исключительно на правах наставника новоиспеченного графа — медленно внесли гроб в усыпальницу. Печатая шаг, они подошли к приготовлен?ному для графа Эриха постаменту. Потом, позже, тело будет уложено в высеченный из мрамора гроб, пока же граф будет покоиться в обычном, деревянном, хотя и богато отделанном драгоценными тканями.
Водрузив гроб на уготовленное ему место, все четверо склонили головы и, после минутной паузы, молча вышли.
Уже на следующий день Лотар собрался в дорогу. Собственно, особо долгие сборы ему не потребовались — после избрания Рейна наследником, согласно последней воле отца, его брат собирался покинуть Андор?холл как можно быстрее, как будто сам воздух замка был ему чем?то неприятен.
Он стоял во дворе и придирчиво осматривал повозки — сюда было загружено его личное имущество, а также то, что он частично выпросил, частично просто отобрал у Модестуса — многочисленные древние манускрипты из личной библиотеки старого мага. Был здесь и хороший запас продуктов — посвятивший жизнь магии и поэтому не особенно отягощавший свой организм разного рода упражнениями рыцарь, несмотря на свои юные годы, стал порядком прихотлив в еде, а какое?нибудь блюдо, проглоченное не вовремя или приготовленное не так, вызывало у него, помимо расстройства телесного, еще и весьма заметное расстройство духовное, в результате чего поварам изрядно перепадало на орехи. Впрочем, все это было готово заранее, и сейчас присутствие Лотара во дворе больше вносило смуту в действия слуг, чем оказывало реальную пользу.
— Поговорим? — спросил, подходя к брату, Рейн.
Лотар хотел что?то съязвить, по обычной своей привычке, но затем передумал и махнул рукой. Вместе они поднялись на крепостную стену и, выбрав уголок подальше от людских глаз, присели на каменный парапет. Лотар молчал, ожидая, что Рейн первым начнет разговор, ради которого отвлек брата от «важных» хозяйственных дел.