Двери закрылись. Люди-победители направились к своему купе, чтобы успокоить девушек. В это время оба боблина подбежали к окну и начали колотить в него кулаками, изрыгая потоки угроз и ругани:
— Мы вас запомнили! Вам не жить! Всех найдем!
Девушки отодвинулись от окон и инстинктивно закрыли лица ладонями. Их друзья закричали в ответ боблинам:
— Если нас найдете, то сами сдохните, хвостатые твари! Мы в Колоссии у себя дома!
— Колоссия — наша! И вы, слизняки, тоже наши! Вы жить не будете! Всех найдем! Всех!
— Что же с нами будет?! — с горечью воскликнула одна из девушек.
— Как дальше жить?
Поезд сдвинулся с места и медленно покатил. Боблины пошли сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, потом побежали. Они не переставали стучать по стеклу и злобно кричать, пугая и угрожая, путая слова колосского языка со своими родными.
Я понял, что нельзя вот так оставлять боблинов. Наверняка, их угрозы не были пустыми звуками. И если парни в полувоенной одежде могли за себя постоять в честном бою, то при нападении численно превосходящих врагов они были бы убиты или серьезно покалечены. А что уж говорить об их девушках, которых ждала бы участь куда более страшная, чем просто смерть!
Когда боблины уже отстали от нашего вагона, но все еще стояли на краю станции, часть платформы под их ногами обвалилась, и они упали вниз, прямо под колеса последних вагонов набирающего скорость поезда. Вероятность того, что старые Муравские станции начнут рассыпаться от ветхости, была очень велика, так что мне не пришлось прикладывать особых магических усилий.
На Колосских теллургиевых дорогах несчастные случаи с человеческими и боблинскими жертвами не были редкостью. Наш поезд даже не стал останавливаться, чтобы не сбивать график движения на всем маршруте.
Девушки и парни так и не узнали о гибели своих врагов. Я не мог сообщить им о своей помощи, не выдав себя, не объяснив произошедшего на станции. Одна девушка рыдала, ее друг успокаивал ее, обняв и гладя ладонью по волосам. Другая девушка, наоборот, поцелуями благодарила своего друга и защитника.
Я был так восхищен своей мудростью и ловкостью, что пропустил момент, когда в купе к победителям подсел невысокий, крепко сложенный человек с седыми волосами. Так же, как и большинство пассажиров пригородного поезда, он был одет в немаркую, поношенную одежду. Он вместе со спутницей вошел в вагон на последней станции и, конечно, видел, как люди ловко расправились с боблинами. Но, как и они, он не знал, что боблины больше никому не могли причинить зла.
Я сидел далеко от беседующих людей, так что мне пришлось использовать магию для подслушивания.
— …Я вижу, вы хорошие ребята, — говорил седой. — Недавно демобилизовались?
— Год назад, — ответил тот, что носил армейские штаны. — Я служил в десанте, а Влад — морской пехотинец.
— Как устроились на гражданке?
— Да, так… На жизнь хватает. Нам чужого не надо, но и своего никому не отдаем.
— Вот это правильно! Вот это по-нашему, по-великоколосски! А с армейскими друзьями связь не теряете?
— Ну, встречаемся, время от времени. Вот как раз сейчас мы едем в гости к другу в Пряниково.
Та девушка, что плакала, теперь успокоилась, и добавила:
— Да уж, хорошо начинается поездка в гости…
— Да не обращай ты внимания на всяких уродов! — весело обнял ее друг. — Колоссия — наша страна. Мы, великоколоссы, тут хозяева. И мы не позволим каким-то хвостатым портить себе настроение! Верно?
Девушка кивнула и слабо улыбнулась.
Другая девушка неуверенно спросила:
— Может быть, все-таки надо было вызвать полиционеров?
— Еще чего! — парень в пальто при упоминании о полиционерах снова вспыхнул. — Что хвостатые, что полиционеры — одна банда. У них все куплено, все договорено, все схвачено. Ты у них всегда будешь виноват, при любом раскладе.
— Вот это правильно! — одобрил парня седой. — А то вы не знаете, что теперь у нас в Колоссии боблины всегда правы, а мы, великоколоссы, всегда виноваты? — Он обратился к девушке, предлагавшей вызвать полиционеров: — Вы что же, хотите, чтобы завтра вашего друга показали по телевизору в наручниках, а все «демократические» журналисты хором завопили о том, что великоколосские националисты опять напали в поезде на ни в чем не повинных боблинов?
Слово «демократические» седой произнес с невыразимым презрением.
Ты у них всегда будешь виноват, при любом раскладе.
— Вот это правильно! — одобрил парня седой. — А то вы не знаете, что теперь у нас в Колоссии боблины всегда правы, а мы, великоколоссы, всегда виноваты? — Он обратился к девушке, предлагавшей вызвать полиционеров: — Вы что же, хотите, чтобы завтра вашего друга показали по телевизору в наручниках, а все «демократические» журналисты хором завопили о том, что великоколосские националисты опять напали в поезде на ни в чем не повинных боблинов?
Слово «демократические» седой произнес с невыразимым презрением.
Девушка отрицательно покачала головой.
— Вот что, ребята, — сказал седой. — Оставлю я вам один телефон. Мы, бывшие армейские, собираемся иногда. По-дружески, без чинов. Говорим о Колоссии, о своей жизни, в общем — о разном. Будет желание, позвоните! Ну, или если помощь потребуется…