Правда, эликсир действовал только на магов по крови. Только мы, имеющие особый метаболизм, отличный от большинства других существ, могли пить отвар из ядовитых грибов без опасения отравиться. Так поступали маги с незапамятных древних времен. Именно отсюда произошли мифы о пантеоне бессмертных богов, пьющих сому или амброзию, недоступную простым смертным.
Из главного свойства эликсира следовал побочный эффект: начав его пить, маг по крови останавливался в своем развитии. Поскольку магический талант был напрямую связан с возрастом и усиливался с годами, маг должен был выбирать между молодостью или силой. Каждый сам делал свой выбор. Маркандея, например, предпочел остаться Вечным Ребенком. За свою долгую жизнь он обрел такие знания и мудрость, которые компенсировали силу магии. По мифам разных народов я знал, что боги (маги-мужчины) обычно представали в образах зрелых мужей, тогда как богини (маги-женщины) традиционно блистали красотой юности. Причем чем старше были боги, тем большим могуществом и большей властью они обладали. Большинство мужчин-магов предпочитало обрести максимально возможную магическую силу, а большинство женщин-магов желало сохранить красоту юности. В этом маги ничем не отличались от обычных смертных существ.
Маг мог по желанию состариться на несколько лет, временно перестав употреблять отвар из грибов, но он не мог с помощью эликсира вернуть свою молодость. Полностью отказавшись от приема отвара, маг мог умереть естественной смертью от старости.
Мне, конечно, еще рано было начинать употребление эликсира, так как мое физическое формирование еще не было завершено, а магический талант только начал развиваться. Сама Браспаста тоже не торопилась заморозить свой возраст. Она говорила мне, что ее физическое тело уже не взрослеет, а стареет, но война с религионерами Центрального Иерархата заставляет ее отказаться от красоты юности и сделать выбор в пользу силы зрелого возраста. Тогда я начинал ее уверять, что ее красота не зависит от возраста, и мы вновь и вновь занимались… Кажется, мои воспоминания переключились на другую тему. Между мной и Браспастой не было любви в самом высоком смысле этого слова. Нам вместе было легко и интересно, нас тянуло друг к другу, потому что рядом не было никого другого, равного нам. Мы были магами по крови, чужими и непонятными для всех, кто нас окружал, даже для самых близких друзей. Впрочем, тетя Вика совершенно не возражала против нашей близости. Должно быть, она считала, что Браспаста скоро начнет принимать эликсир и останется тридцатилетней женщиной, так что я догоню ее, и мы составим прекрасную пару. Тетя Вика по-своему желала добра и счастья мне и Браспасте… Но мы с Браспастой видели счастье в другом: в борьбе и в победе.
Конечно, в мире существовали и другие способы воздействия на организм магов, например, магическое излучение горы Меру. Было и то, что могло нас убить — особый сплав серебра с золотом и с некоторыми редкими металлами.
Было и то, что могло нас убить — особый сплав серебра с золотом и с некоторыми редкими металлами. Именно из этого сплава были изготовлены волнистые клинки, которыми пытались меня убить оборотни из Общества Естественного Прогресса. К счастью, для разрушения особого метаболизма магического организма нужно было соблюсти строгую пропорцию веществ в сплаве. Древних клинков, изготовленных самими магами на заре человеческой цивилизации, осталось очень мало, а ученые Изначального Мира пока не сумели воспроизвести точную рецептуру сплава. У ученых было множество приборов, спектрометров и анализаторов, с помощью которых они могли изучить древние клинки и определить их химический состав. Но у ученых не было настоящих магов по крови, на которых они могли бы испытывать новое оружие. Нарушение пропорций в сотые доли процента делало сплав самыми обычными, не смертельными для магов. Именно поэтому напавшие на меня оборотни пользовались древними клинками, а не стреляли смертоносными пулями из такого же сплава…
— Калки, ты готов?!
— Да, тетя Вика!
Я вышел из своего «отсека» в коридор. «Отсеками» назывались маленькие одноместные жилые помещения, располагавшиеся с двух сторон длинного тоннеля. В каждом отсеке имелось спальное место, ниша для личных вещей, водопровод и канализация. Дверей в отсеках не было — от коридора их отделяли занавеси. Все помещения находились глубоко под землей. Вернее, сначала под слоем льда, а потом — под скальными породами. Браспаста говорила, что раньше тут располагалась тайная тюрьма, а отсеки служили тюремными камерами. «Раньше» — это несколько десятков тысячелетий назад, во времена даже не предыдущей, а четырежды предыдущей цивилизации на Дубле. Раньше тюрьма была устроена в системе подземных пещер, а потом цивилизация, построившая ее, полностью погибла подо льдами.
О тайной подземной тюрьме в мире двух планет забыли уже тогда, когда на Земле неандертальцы охотились на мамонтов. Родители Браспасты совершенно случайно обнаружили пещеры с древними развалинами и в течение нескольких десятков лет превратили их в довольно сносные жилые помещения. Родители Браспасты заранее готовили тайные убежища, так как чувствовали приближение войны с религионерами.