— О нет! — побледнел Ив, прибавляя шаг.
— Что это такое? — забеспокоилась я. — Блуждающие огни, огненные духи, жар-птица?
Светлое пятно увеличилось до размеров футбольного шара и метнулось в нашу сторону.
— Это фея, очень опасная нечисть. Живо уносим ноги!
— Но что это?
Мы даже не успели отвязать коней — в десятке метров от нас листва шевельнулась, и на дорогу шагнула невероятно красивая девица с облаком сияющих волос. Объяснить мне что-либо толком Ив тоже не смог.
— Чем может быть опасна такая красотка?
— Для тебя — ничем, а вот я…
— Приветствую вас, поздние путники! — прозвенел голос незнакомки, приближаясь к нам.
Так переговариваются в поле колокольчики, так ландыши поют на ветру.
И это — нечисть? Этот ангел красоты, сошедший на землю с небес? Кольца золотых волос разливали мягкое сияние, освещая самое прекрасное женское лицо, которое мне когда-либо приходилось видеть.
Казалось, девушка сплошь соткана из цветов. Лепестки лилии подарили ей белоснежную кожу, на лице фиалками цвели большие синие глаза, а алые губы украли свой яркий цвет у бутонов роз. И все это великолепие окружал солнечный ореол волос. Наверное, так и должна выглядеть сказочная фея.
— Мы пропали! — только и успел шепнуть Ив.
Что за ерунда! Разве может такой ангел причинить зло?
— Привет! — запоздало откликнулась я, когда фрея, с любопытством поглядывая на нас, остановилась в паре шагов.
— Сегодня прекрасная ночь, не правда ли? — продолжила она.
Если не считать схватки с упырями, встречи с киллером и маньячкой Белоснежкой…
— Необыкновенно прекрасная! — заверила ее я.
— В такую лунную ночь сбываются самые заветные желания, — откликнулась фрея.
Всю жизнь мечтала палить из сигнальных пистолетов по живым мертвецам, шляться по кишащему нечистью лесу и изображать из себя суперведьму:
— Кто знает, — вежливо согласилась я.
Почему-то у меня начисто отпало желание язвить и пререкаться.
Почему-то у меня начисто отпало желание язвить и пререкаться. Ради того, чтобы порадовать это необыкновенное создание, я была готова согласиться с любой чушью. Лишь бы она не огорчилась. Лишь бы не покинула нас так же неожиданно, как и появилась. Тем более что всегда галантный рыцарь застыл, как памятник Пушкину на постаменте, и не удостоил прекрасную даму ни единым добрым словом. Так что мне приходилось отдуваться за двоих.
— Вот вы о чем мечтаете больше всего на свете? — Фрея склонила голову набок, ослепив меня сиянием волос.
— Оказаться дома, в теплой постельке, выпить чашку чая с плиткой шоколада и посмотреть серию «Секса в большом городе», — простодушно призналась я, моргая глазами.
Наваждение прошло вместе с прозрением. Лесная дева и не смотрела в мою сторону ее вниманием полностью завладел Ив.
Это ради него она кокетливо отбрасывала волосы, многообещающе сверкала улыбками и рассыпалась в недвусмысленных намеках. Это ему она обещала небо в алмазах и рай в шалаше. Это для него ее голос щедро источал мед, а глаза завораживали влажным блеском.
— Так, все, хватит! Нам тут разговоры разводить некогда. — Я решительно вклинилась между Ивом и наглой девицей, уже поглаживающей его по щеке и собирающейся повиснуть на шее. — Дела, подружка! Ты уж извини, но нам пора.
Недавняя фрея скользнула по мне равнодушным взглядом, как по мушке, соблазнившейся на чужой компот, — и смотреть противно, и руки пачкать неохота — и, подхватив рыцаря за руку, потянула его за собой.
— Эй, не так быстро! — Я противовесом вцепилась в другую руку Ива.
При этом сам предмет нашего раздора пребывал в столь бессознательном состоянии, что даже слова вымолвить не мог. Лишь зачарованно смотрел на мою соперницу, не отрывая глаз.
— С ума сошел! — Я ткнула рыцаря в бок. — Сам же твердил, что она нечисть и ничего хорошего от нее ждать не приходится.
— Ошибаешься, — улыбнулась мерзавка. — Я пообещала ему любовь прекрасной девы и обещание свое исполню. Я буду любить его до смерти.
Теперь, когда чары спали, я могла видеть ее истинный лик. Полупрозрачная кожа, сотканная из тумана, отдавала зеленцой. Волосы были собраны из пшеничных колосьев и торчали колом, а вовсе не струились по плечам солнечным светом. Глаза блестели грязными лужицами дождевой воды. На месте рта трепетали два увядших маковых лепестка. Руки змеились двумя плетьми плюща, а разноцветные вьюны оплетали тело коконом, который я сперва приняла за изысканное платье. Такую красоту только на выставке ландшафтного дизайна показывать.
— Ну и чучело же ты! — призналась я, глядя в водянистые глаза лесной нежити.
— А наш красавчик другого мнения. Правда, милый? Спроси у него, с кем он хочет остаться, и не стой у нас на пути!
— Ив, — позвала я, тормоша его за локоть. — Очнись! Идем со мной.
Мой верный рыцарь даже не взглянул в мою сторону. На его лице блуждала влюбленная улыбка идиота.
— Какое прекрасное имя — Ив, — подхватила фрея. — Самое прекрасное из всех, какие я когда-либо слышала.
Вот уж не ожидала, что столь безыскусная лесть вызовет такой бурный отклик! Рыцарь просиял, как первоклассник, впервые получивший пятерку, и едва не утащил свою зазнобу в кусты.
— Ив! Где твоя честь? Где гордость? — заверещала я, гирей повиснув на его руке и едва удержав от постыдного шага и верной гибели. — Это же просто клок травы, возомнивший, что он принцесса!