Так, всё это справедливо. Но как можно объяснить теперешнее улучшение? Да ещё столь внезапное… Покинув лагерь, Карсидар мигом почувствовал себя увереннее, даже смог стоять и передвигаться без посторонней помощи. А едва повернул назад, как болезнь навалилась вновь. И, наконец, удалившись от лагеря ещё больше, выйдя на берег Дона, Карсидар испытал истинное облегчение. И почему так не хочется возвращаться обратно?
Чудеса, да и только!
Чудеса… колдовство…
Объяснить изменения самочувствия можно было двояко: либо дело в самом лагере, либо в ухудшении состояния Карсидара повинен старый ратник, читающий малопонятные заклинания. И пока что подозрение со старика не снималось, наоборот, учитывая слова тестя: «Пропащий это человек, лучше держаться от него подальше», — Вячка следовало проверить прежде всего.
Пока же Карсидар не сомневался в одном: ему становилось хуже всякий раз, как он оказывался в лагере; ему становилось лучше за пределами лагеря; среди русичей было два «колдуна» — сам Карсидар да Вячко… Но если этот последний и в самом деле зловредный колдун, почему Карсидар прежде не чувствовал его тайную силу?..
— Ты звал меня, воевода?
Старый ратник стоял перед ним, озарённый пламенем костра. Тут же вернувшийся из лагеря воин складывал вещи Карсидара.
— Посмотри рану, — коротко приказал Карсидар, подвинул левую ногу к огню так, чтобы она была хорошо видна и одновременно постарался сосредоточиться на пришедшем. Вячко опустился на корточки, стащил с больной ноги сапог, размотал повязку. Ощупав рану, поднял на Карсидара повеселевшие глаза, погладил выпуклое лысое темя и самодовольно изрёк:
— Вот видишь, заклинание — дело верное! Уж если я постараюсь, то непременно всё будет, как надо.
Тебе, я вижу, лучше?
— Лучше, — подтвердил Карсидар.
Но что-то в его взгляде насторожило Вячко. Старый ратник выпрямился и спросил:
— Аль случилось чего, воевода? Почто ты на меня так зыркаешь?
— Это пустяки, не обращай внимания, — Карсидар отвёл глаза.
Итак, Вячко здесь ни при чём. Пусть Карсидар не может ясно читать чужие мысли, зато, судя по всему, уже способен хотя бы угадывать настроение и намерения людей. От старого «колдуна» не исходило никакой опасности, это уже было очевидно. Кстати, пока Карсидар сидел здесь, на берегу Дона ниже лагеря, его ни разу не посетила мысль о возможной татарской засаде или возвращении злокозненного колдуна-разведчика… если такой вообще имелся и бежал отсюда, едва вернулись унесённые на плотах русичи.
А вот при мысли о возможном возвращении в лагерь Карсидара охватывала лёгкая паника. И раз так, дело всё же в лагере, то есть в выбранном для него месте. Но что там такого особенного? Ничем не примечательный кусочек берега, на который высадилась часть русского войска. Ну, схватились они утром с татарами, так их теперь и след простыл. Да и что это за схватка была? Так, перестрелка из луков, короткое преследование, три обрубленных паромных каната, вот и всё. Проклятые ордынцы исчезли, убитых отволокли подальше, а…
Вот в этот самый миг Карсидара и озарила внезапная догадка. О боги, о Господи Иисусе… как же он не додумался прежде?! Надо было просто вспомнить, с чего всё началось!!!
— Воевода… Эй, воевода!
Карсидар поднял совершенно безумные глаза на Вячка, который тормошил его за плечо, посмотрел на остальных и прохрипел:
— А ну-ка… сбегайте в лагерь и принесите мне несколько татарских стрел… Живо!
— Да на что они тебе сдались, стрелы эти? — искренне изумились воины. — А ежели тебе стрела нужна, так у нас есть…
— Нет, мне нужны татарские стрелы, а не ваши, — уже спокойнее подтвердил Карсидар. — Их там полным-полно. На берегу поищите, просто на земле.
— Так ведь ночь уже, может, утром…
— Сейчас! — в голосе Карсидара были и боль, и угроза.
Один из ратников мигом бросился исполнять его распоряжение.
— Да объяснил бы ты, в чём дело, — неуверенно попросил Вячко.
— Мог бы и сам догадаться, — сказал Карсидар и добавил насмешливо:
— А ещё колдун…
Старый ратник обиженно вскинул голову и воскликнул, сверкая серыми в жёлтую крапинку глазами:
— Я не колдун, я обыкновенный знахарь!
— А, не всё ли равно, — махнул рукой Карсидар, отвернулся и в ожидании ушедшего воина стал вглядываться в темноту.
Вячко хотел вновь наложить ему повязку, но Карсидар обронил:
— Погоди, успеешь, — и замолчал, прислушиваясь, не возвращается ли посланный в лагерь воин.
Похоже, на этот раз он угадал верно. Татары не знали точно, останется ли воевода на правом берегу или в числе первых высадится на левый, поэтому ударили сразу с двух сторон. Но раз они не знали точно, где находится Карсидар, то должны были действовать наугад. И стрелять наугад…
Господи, до чего всё просто! Раз у татарского посла был кожаный амулет, то есть предмет, в котором, как он думал, сосредоточено колдовство, почему бы дикарям не «заколдовать» и другие вещи! Например, оружие.
И сам колдун в этом случае не должен принимать непосредственного участия в схватке. Он запросто мог оставаться далеко-далеко, за сотню, за тысячу лаутов отсюда, потому что влиял на Карсидара не он сам, а заколдованные им стрелы…
— Вот.