Впрочем, был всё же в этой скорбной процессии человек, который если и пускал слезу, то больше для вида. У Андрея Ярославовича, великого князя Владимирского и Суздальского, брата новоприставившегося, забот хватало. Третий сын Ярослава Всеволодовича выглядел не столько грустным, сколько растерянным. Он ехал в Новгород поздравить брата с великой победой, память о которой, вне всяких сомнений, будет жить в веках. А приехал, получается, на самые похороны. Правду сказать, в такой ситуации было над чем призадуматься.
И вышло-то как замечательно: отец сложил голову под стенами Киева, дядя умер в дороге (не будем уточнять, как) — стал Андрей великим князем Владимирским и Суздальским; теперь скончался брат — не пора ли становиться ещё и князем Новгородским? Повезло, ничего не скажешь! Наследство само плывёт в руки, знай успевай подхватывать…
И главное. Если Андрею удастся сплотить под своей властью все северные земли, то он соберёт могущественную державу, ничем не уступающую южному союзу русских земель. Уж тогда-то он утрёт нос этому выскочке Даниле! А там, глядишь, ещё и королём станет. А что такого? Одному Данилке, что ли, королевское достоинство получать? Соберёт Андрей своё государство — и с ним считаться начнут, и у него отбоя от всяких лестных предложений не будет!
Правда, сначала нужно добиться подчинения Новгорода…
А, чего там! Никуда не денутся эти господа, как они себя величают.
Ведь что есть народ без князя, в конце концов? Стадо овец без пастуха, лёгкая добыча для хищных волков — вот что такое народ без князя! Народу без князя никак не обойтись. Значит, князь Новгороду нужен позарез. Но поскольку новгородцы свято соблюдают правило: сначала сажать на престол отца, затем старшего сына, за ним и остальных по очереди, — всё складывается просто превосходно. Кто у них княжил после батюшки? Фёдор, самый старший из Ярославовых сынов. Затем Александр был, а когда после победы над Биргером он рассорился со здешними боярами, кого новгородцы призвали? Его, Андрея Ярославовича, третьего брата. Но раз так, то кому нынче здесь княжить, как не Андрею Ярославовичу! Не Прасковье же с полугодовалым сыном Александра, Дмитрием. Женщина с младенцем во главе войска? Смешно! И глупо!
Андрей едва не расхохотался, предвкушая скорый триумф. Только то обстоятельство, что находился он в храме святой Софии на отпевании родного брата, заставило его удержать на лице серьёзную мину, а довольный смешок в последний момент обратить в скорбный вздох. Правда, от внимания окружающих не ускользнуло странное поведение великого князя Владимирского и Суздальского. Ишь как косятся на него! Ну да ладно, сделается Андрей князем Новгородским, а после, даст Бог, и королём Северной Руси, уж тогда потолкует по душам со всеми недовольными…
Еле сумел он дотерпеть до конца торжественной и скорбной церемонии. Мысли князя витали далеко отсюда. Андрей почти уже позабыл, что в храме Софии остался лежать под резной каменной плитой его родной брат Александр… А потом великий князь заторопился в Городище, где вместе со своими приближёнными заперся в отведённых ему покоях и до глубокой ночи обсуждал, что делать дальше и как себя вести.
В принципе, бояре были согласны, что теперь пришла очередь Андрея княжить в Новгороде. Также они не возражали против того, чтобы он сам обратился к совету господ, а не дожидался приглашения новгородцев. Только вот… Как бы это сказать помягче…
— Что такое? — Андрей обвёл бояр строгим взором. Чего-то они не договаривают. Боятся?
— Не гневись на нас, княже, а дозволь слово молвить.
Боярин Глеб стоит, повесив голову и не решаясь взглянуть в глаза своему господину. Ну, наконец-то сыскался смельчак!
— Дозволяю. Говори, — Андрей откинулся на высокую спинку стула и принялся с задумчивым видом поглаживать бритый подбородок. Почему-то у него возникло ощущение, что сейчас придётся выслушивать пренеприятнейшие вещи.
Глеб заговорил неуверенно, сбивчиво. Дескать, они в Новгороде всего-то со вчерашнего вечера, а за такой короткий срок нельзя точно определить, где правда, где досужие домыслы, а где чистый вымысел. Можно лишь приблизительно понять настроения. А настроения в городе самые неопределённые, противоречивые. Не всё так чисто со смертью Александра, как кажется. То есть, общая причина ясна: полученное ранение. Но вот сама болезнь развивалась довольно странно…
Нет, Глеб тоже не решился говорить прямо, он ходил вокруг да около, казалось, не выговаривал, а выжёвывал слова. Впрочем, Андрей прекрасно понял, куда клонит боярин. И мигом почувствовал, как кровь в жилах закипает, начинает стучать в висках, а в ушах слышится звон. Да на что ж этот мерзавец намекать смеет!..
Князя так и подмывало вскочить, заорать на неудачливых советчиков, выгнать всех вон и расшвырять всё кругом, учинив в покоях форменный погром, но тут Сила, другой боярин, доселе молча созерцавший носки своих сапогов, облепленных засохшей грязью, выпрямился и рубанул с плеча:
— В общем так, княже! Брат твой, Александр Ярославич, помер злой смертью. То ли от колдовства, то ли от яда, но никак не от раны. И поскольку с дядей твоим, Святославом Всеволодовичем, также произошло несчастье в пути домой, а ты при этом присутствовал, то теперь новгородцы удивляются тому, как вовремя ты прибыл на похороны брата.
То ли от колдовства, то ли от яда, но никак не от раны. И поскольку с дядей твоим, Святославом Всеволодовичем, также произошло несчастье в пути домой, а ты при этом присутствовал, то теперь новгородцы удивляются тому, как вовремя ты прибыл на похороны брата.
— Но ведь меня здесь не было во время битвы! — запальчиво воскликнул молодой князь.