В моем списке Не убивать имеется чуть больше пунктов. И номером первым в нем значится Алексей Тимофеевич Серый.
Почему?то в жизни все крутые разборки быстро заканчиваются. Это в фильме их полчаса показывают. А самый смачный удар -еще и с разных сторон.
Как и какой орган после этих ударов себя чувствует — это Пал Нилыч любил комментировать. Прямо во время показа. Я как?то записал его комментарии и знакомому программисту дал. А тот их в фильм вставил. Вместо супербоевика получилась смесь ужастика с черной комедией. Очень черной. Так диски с этим гибридом в момент разлетелись!
…как осенние листья, подхваченные ветром, летят по дорожке парка…
Это уже не о дисках. Троицу в сером подхватило осенним ветром. Когда распахнулась входная дверь.
Только миг пришелец стоял на пороге. И вот он уже в центре комнаты. А вокруг него — серый туман.
Похожее действо я видел на аукционе. Не знаю, можно ли назвать это поединком. Тогда сражались тиу. Между собой. Быстро все закончилось у них. Очень быстро.
Здесь, думаю, тоже тиу. Только вот против кого?…
— Ловчий!… Здесь Ловчий, миной!
Я все?таки услышал Малька.
Меченый рванулся ко мне. Марла тоже. А Крант вдруг швырнул меня к лестнице. Через полкомнаты.
Блин, повезло нортору, что он тоже в моем списке Не убивать! значится.
37
Все голодные зрители куда?то попрятались.
Они всегда прячутся, когда начинается крутая разборка, где достаться может всем, и зрителям тоже.
Это уже потом появится много болтунов, которые своими собственными… и с вот такого расстояния… Потом, когда все закончится.
А мы дружно отступили.
Это уже потом появится много болтунов, которые своими собственными… и с вот такого расстояния… Потом, когда все закончится.
А мы дружно отступили. Все пятеро. К лестнице. Я и четверо моих защитников.
Четыре. Защитника. У меня. Ха!
Сказали бы вчера — не поверил.
А вот сегодня они у меня есть. И не могут справиться с одним противником. Язык не поворачивается назвать его человеком. Оно только похоже на человека. Но человека можно убить. Один раз. А эту Тварь смертельная рана только останавливает. На секунду. Потом она опять прет ко мне. У нее чудовищная регенерация. И обалденная скорость. Защитники пока сдерживают, но… это пока. Пока никто из них не ранен. Но зацепит хотя бы одного и все. Тогда тварь прорвется ко мне. За мной пришла. И без меня не уйдет.
Я знаю это. Откуда? А хрен его разберет!… Вот знаю, и все тут. Еще, что я могу убить Тварь. Ножом. А она может убить меня. Это я тоже знаю. И всех нас убить может. А вот этого не хотелось бы.
Вот только как добраться до Твари и статься в живых, при этом? Не с фасада, ясен пень. Между мной и тварью мои защитники. Оттирают, прикрывают, чуть ноги мне ни оттаптывают. И со спины добраться не получится. Я не рыцарь Круглого Стола — ударил бы и в спину. Если б смог дотянуться. Не могу. И дотянуться, и остаться живым. Не получится все сразу.
Защитники отдают ступеньку за ступенькой, но продолжают защищать меня. От чего?то условно живого. И у этого чего?то не девять жизней — больше. А у нас только по одной. Абыдно, да? Абыдно. И не смешно. Совсем.
Вот и с рефлексами у меня нормально, и на зрение никогда не жаловался, а какое оружие в руках Твари, не разберу. И сколько рук этих, тоже не сосчитаю. Быстро они двигаются, слишком быстро. И закрываются регулярно. Защитниками. А я…
Блин! Хуже некуда быть зрителем в таком деле. Вот почему я не люблю телевизор. Ни в один из фильмов нельзя вмешаться. Даже если очень хочется. А тут ведь не кино — выключил и забыл — тут жизнь, можно сказать, на кону. Моя жизнь.
А Тварь не торопится, будто, играет со мной. С такой и десять защитников не справились бы. Но на кой хрен десять, если лестница — двоим разойтись! И все. Ступени широкие, удобные. И стоять, и прыгать на них можно. И перила такие, что пьяный не перевалится. Даже если захочет. Проверил лично. А я тут не самый мелкий жилец. И нафуршетился вчера конкретно. А в таком состоянии меня нельзя подпускать к хлипким предметам. Но лестница выдержала. Вчера. Держится и сегодня. Только поскрипывает. А нас на ней уже пятеро. Целая толпа для такой стремянки. Если еще Марла на нее взгромоздится, может и не выдержать.
Не успела Лапушка ко мне тогда. Меченый проскользнул, а она чуть удар ни поймала. На полшага всего отступила и… мы наверху, а Марла пока внизу. Пытается подцепить Тварь сзади. Вот ведь женщина! Любая другая в обморок бы грохнулась, услышь про такую зверюгу.
А передо мной трое защитников. Повезло мне с ними: Меченый — левша, Крант — двурукий, и оба с мечами. Не машут они ими на ширину русской души, колят. Как самураи в переполненном автобусе. А между ними и ступенькой выше — Малек. У пацана нет оружия, но он упорно маячит передо мной. Закрывает своей узкой спиной.
Блин! Никогда не прятался за чужую спину, а тут…
Еще одна ступень наверх. Там и площадка широкая скоро, и поворот направо. Достанется тогда Кранту!
Пацан толкает меня, и мы сдаем еще одну ступеньку. Я вижу глаза твари — мельком — и понимаю: не Кранту достанется — мне.
На фиг нужна та площадка, если можно вспрыгнуть на перила и добраться до добычи. Испуганной и беспомощной. Никто не остановит. Не успеет. Будь их больше, все едино не успеть им. А с ними потом можно доиграть, после дела. И со всеми остальными. Много здесь еды. Дрожащей, трепещущей… Хозяину понравится…