Посмотрел на Тощую. У нее глаза блеснули в темноте.
— Давай к стене, — предложил.
Она пристроилась за мной. Блин! Лучше бы, как в прошлый раз.
Я пошел быстрее. Не люблю, когда за мной кто?то идет. Потом еще быстрее. И еще. Сзади слышалось дыхание. Тяжелое, горячее. Волосы на затылке шевельнулись. Воображалка тут же включилась и, вместо тощей девки, нарисовала жуткую зверюгу, что бродит темными коридорами и харчит заблудившихся туристов. Блин, с таким воображением надо дома сидеть и книжки писать!
Еще прибавил шагу.
…темной ночью мы крадемся на полусогнутых ногах…
В натуре ведь, на полусогнутых!
Впереди крутой спуск. Будто, с горы. Подниматься на такую с помощью рук пришлось бы.
Потом я услышал шаги. Свои. И Тощей. И остановился.
Если уж пыль здесь не держится, то…
Додумать я не успел. Девка врезалась в меня.
Испуганное ой! и твою мать! раздалось одновременно — и пол вырвался у меня из?под ног.
Зря я не пустил Тощую вперед, зря!
10
Давно я катался на заднице.
В мальковом возрасте еще. А тут вот впал в детство, а до старости лет — дважды по столько.
Хорошо хоть братва моего позора не видит. Жизни б не дали. Леху Серого малолетки с ног сбивают! Стыдоба! Леха на заднице спускается!… Дважды позор. Ты б еще ноутбук подложил, посоветуют. Если узнают.
Я и подложил бы, будь он со мной.
Ничего у меня не было. Подложить. Только меч. Повезло, хоть штаны кожаные. Тряпка давно бы протерлась. А мне только ожога на заднице не хватает. И так сегодня не день, а сплошное развлекалово.
Меня занесло на повороте, повалило на бок. Где?то сзади пискнула Тощая. Интересно, она на своих двоих спускается, или так же как я. И чему здесь скользить, тоже интересно. Вроде, по камню шли. А несет как с горки ледяной.
Еще один поворот в темноте; приложило об стену, аж колено хрустнуло. То самое, больное. И понесло еще быстрее. Теперь уже на спине. Чуть круче и спуск в свободное падение перешел бы. Даже думать не хочу, какая смертельная машинерия прячется впереди. На такой скорости любая железяка может дел наделать.
Свет я увидел неожиданно. Ярче, чем тот, что в тоннеле. Зажмурился, моргнул, и вот уже вынесло на финишную прямую. А скорость у меня конкретная. Как тормозить будем? Где комиссия по встрече?
Хочешь ходить — умей падать. Или освоишь инвалидную коляску.
Такой вот прикольный плакатик наши физтерапевты соорудили. И рисунок соответствующий пришлепнули. Как глянешь на него, так и зарыдаешь. От умиления. Слабонервные шарахаются от этого шедевра. Снять просят. А главному нравится. То еще у него чувство юмора.
Как у строителей этого аттракциона.
Хочешь ходить — научись падать…
Хочешь?нехочешь, а придется. Вряд ли на выходе медбригада дежурит.
Последние секунды до финиша…
Гора поднатужилась и родила… Леху Серого. И приняли новорожденного нежные объятия куста.
Костоправы мне не понадобились. Но вот одежка потолще не помешала бы.
Скрестили ежа и ужа и получилось… тот самый куст и получился, который принял меня. Четырех?пяти метровые плети, где колючки больше листьев, а цветы пахнут так, что толпе кошек хватит кайфануть.
Только я выцарапался из этого букета, как Тощая в него попала. И тоже ногами вперед. Но лицо рукавом прикрыла. Повезло девке. Морда целее будет. Мою конкретно так ободрало. Хорошо хоть глаза на месте остались. Могло и хуже быть. Тощая могла на башку свалиться. Тощая она?то тощая, но получить полсотни кило на кумпол — мало радости.
А так стою себе в стороне, озираю пейзаж и учусь чужому матерному. Некоторые обороты я в натуре не догнал. Надо будет уточнить. Потом, когда девка из куста выберется.
Пейзаж чем?то Крым напоминает. Горный склон, трава, кусты, ниже они в густые заросли переходят, еще ниже — деревья, чего?то хвойное, кажется. На таком расстоянии не разглядеть, да и прячутся они в чем?то, вроде тумана.
Лайша — само собой вспомнилось слово. Так эти деревья называются. Потом дошло: вспомнилось, как же! Не знал и забыл — это про меня, а забыл и вспомнил — это уже про кого?то другого.
В башке паника и противный скулеж: не так все, не правильно…
Пришлось наводить порядок. Мои мозги, а вытворяют хрен знает чего. И так тошно, а тут еще незапланированная истерика. А нормальный, вроде, пацан.
Короче, отвернулся от деревьев с дурацким названием, закрыл глаза и стал дышать, как учили: вдох?выдох, тишина?покой, а вся суета?сует мне на фиг не нужна. Подышал, попустило, вроде, открыл глаза и впал в ступор.
Восход.
Только глянул на него, и сразу захотелось прилечь и отрубиться. На час или два. А когда проснусь, чтоб все в порядке было. Нормально и привычно.
Зеленое, как неспелое яблоко, солнце цепляется за горизонт. Еще одно, желтое и крупнее апельсина, наблюдается выше.
Может, это и красиво. Может, и удобно даже. На одно, типа, туча наехала, второе на подхвате.
Может, это и красиво. Может, и удобно даже. На одно, типа, туча наехала, второе на подхвате. Но мы, на Земле, не привыкли к таким излишествам. Нам и одного вполне хватает.
Посмотрел я на оба солнышка, внимательно так, — рано утром это еще можно — и что?то перегорело в душе. Окончательно. Я ведь до последней минуты надеялся, что на Земле я. Пусть в Африке, в Австралии, у черта на куличках, но на Земле все?таки! Что кто?то из братков пошутить решил или подарок ко дню рождения сделал…