Подразделения резервистов стараются пресекать в левобережных южных и юго-восточных районах. Пожары в Купчино, Рыбацком, Красном Селе, противопожарные службы неактивны, что, видимо, связано с нарастающей паникой среди населения.
За прошедшие сутки до восьмидесяти жертв среди гражданских лиц.
В соответствии с директивой «Барьер» мосты через Неву разведены, неразводящиеся взорваны. Автомобильный тоннель затоплен, входы в метро закрыты «противоатомными» щитами. Вопрос о затоплении метро снят, доступ в тоннели имеет ограниченный круг лиц.
Реакторы АЭС «Сосновый Бор» и «Усть-Ижора» заглушены, оцепление снято, входы блокированы автоматически. Угроза радиационного заражения минимальна.
Авиадиспетчерские службы прекратили работу. Система Гражданской обороны частично дезорганизована. Централизованная подача воды и электричества (источники резервные) будет продолжаться минимум пять дней.
Жду указаний по экстренной эвакуации зоны 17 (42 человека личного состава, «Красный список»).
ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ: Препарат «Аттила плюс» (вакцина на основе наноботов, использована по инструкции 998-Н 30.08.83 в 13:30) вызвал у личного состава несколько серьезных аллергических реакций, не компенсирующихся стандартными препаратами. Стабилизация состояния — через пять часов, летальных исходов не отмечено. Требую дополнительных рекомендаций по применению.
ОЦЕНКА ОБСТАНОВКИ: В настоящий момент ситуация не является катастрофической, но положение в городе стремительно ухудшается. Контроль над большей частью населения утерян, подразделения резервистов пока подчиняются приказам, но дезертирство командирами не пресекается.
В случае непредвиденного прекращения связи буду действовать по плану «Клинок».
КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ.
Глава седьмая
ОНИ НАС БРОСИЛИ!!
Санкт-Петербург.
31 августа — 1 сентября 2283 года
— Как дела, Карлсон, который живет на крыше?
Федор шумно вывалился из темного дверного проема технической башенки, установленной на вершине жилого комплекса «Лазурный» — самого высокого «небоскреба», стоявшего в районе Пискаревского проспекта. Тридцать два этажа, как-никак. Обзор потрясающий, а если вооружиться мощным биноклем, то отсюда вполне можно разглядеть любые районы города, стоящего на плоской, как стол, равнине.
— Хреново дела, — отозвался недовольный Волчок. — Долго мне здесь торчать?
— Столько, сколько понадобится. В данный конкретный момент ты являешься единственным достоверным источником новостей, из всех голоканалов транслируют только первый государственный, но там одни призывы к спокойствию и военные марши почему-то… Совсем спятили.
Держи!
Ване был вручен пакет с бутербродами, двумя литровыми баллонами с пивом и баночкой кваса.
— Пиво на такой жарище? — скривился Волк. — Где раздобыл?
— Поутру грабили супермаркет на Замшина. Я с удовольствием поучаствовал, полиции и военных вообще нет, а охрана сопротивления не оказывала. Что бы они сделали против толпы разъяренных старух? А старухи больше смахивали на пьяных ландскнехтов, сходство абсолютное.
— Ничего себе дела, — присвистнул Ваня, отложил бинокль и принялся за бутерброды. — Будешь смеяться, я сегодня тоже не заметил ни одной спецмашины. «Скорые», полиция и пожарные будто сквозь землю провалились, а что творится за рекой, сам видишь. Самолеты вообще не летают…
Далеко-далеко, за бело-голубыми куполами Смольного собора, темно-коричневой водонапорной башней и зданиями делового центра тянулись черные дымовые шлейфы, невооруженным взглядом можно было различить оранжевые искорки на горизонте. В наполовину вымершей северной части столицы пожаров пока не было, зато…
— О, слышишь? — Волчок поднял палец. — Кажется, это на Гражданке. Или на Выборгской стороне.
Бу-бу-бух — звук низкий, тихий, но определить его природу оказалось несложно: крупнокалиберный пулемет, скорее всего установленный на бронемашине. Палят короткими очередями. Приятного мало.
«Настоящие» военные, с эмблемами кадровых частей, начали исчезать из города недели две назад, их заменили вновь сформированные подразделения резерва — Полковник объяснил, что призывались только лица старше тридцати пяти лет, вооружение поступало с расконсервированных стратегических складов. Старинные колесные бронетранспортеры, пулевые автоматы Калашникова, гранатометы… Этого добра припрятано столько, что хватит на пять армий. Федор было не понял, зачем хранить такое количество никому не нужного устаревшего оружия, но Макеев, как бывший профессиональный военный, снисходительно объяснил, что в случае масштабной войны гораздо проще быстро восполнять нехватку вооружения на фронте забирая его со складов, чем подвозить непосредственно с заводов. Знаменитый танк Т34, между прочим, сняли с вооружения только через шестьдесят лет после Второй мировой, тысячи этих машин стояли в ангарах дожидаясь своего часа, но, к счастью, не дождались.
Кстати, о войне. Грандиозные события на южных границах окончились… ничем . Федор попытался проанализировать весь ход «второй азиатской войны» и снова понял, что в этом новом удивительном мире он решительно ничего не понимает. Вроде бы конфликт разгорелся нешуточный, бои шли тяжелейшие, использовалось даже ядерное оружие, потери были очень внушительными. В новостях говорили только о войне, снова о войне и в третью очередь о террористах, устроивших в некоторых крупных городах Империи фантастические по своей жестокости акции — волосы шевелились после некоторых репортажей. Крови было столько, что у некоторых каналов следовало бы отобрать лицензию на вещание… Людей запугали до последней степени, обыватель (возьмем хоть тетю Валю!) видел террориста в любом человеке с неевропейской внешностью и только приветствовал ужесточение режима военного положения. Но человек внимательный обязательно отметил бы три странности, наводившие на весьма нехорошие размышления.