Аппарат между тем продолжал скрипеть, вызывая на связь. Колдунья настороженно смотрела на кристалл. Внутри его маячило что-то темное. Сразу и не разберешь, кто там просится на аудиенцию. А ведь заезжий мошенник утверждал, что аппарат с определителем личности. Геллахерна пристально всматривалась в черную муть, пытаясь разобрать, кто же так настойчиво ломится к ней, и в конце концов пришла к выводу, что только темный лорд Бэрлок может вот так бесцеремонно и назойливо беспокоить ее. Больше некому.
Геллахерна убедилась в этом, когда применила свой простейший способ настройки аппарата. Она плюнула в кристалл, и прямо перед ней в пламени и едком дыму проявилось изображение черного рыцаря. Было похоже, что рыцарь на чем-то сидел, но из-за неустойчивого изображения трудно было разглядеть, на чем. Более того, искаженный помехами связи облик рыцаря предстал перед Геллахерной как некое гротескное отражение в кривом зеркале комнаты смеха.
— Тысяча ангелов! — выругалась Геллахерна. — Этот кристалл мне скоро весь замок подожжет. А ведь заезжий проныра утверждал, что это индивидуальная ручная сборка. У этих сборщиков руки не там растут. Жулье! Доберусь я до него! Чтоб ему каждую ночь ангелы являлись!
— Зачем вы так ругаетесь, ваше злорадство? — громогласно произнесло изображение, шевеля лошадиной челюстью.
— Как тут не ругаться, Бэрлок! — злобно процедила Геллахерна. — Ты бы на свое изображение посмотрел. Проклятый коммивояжер. Всучил азиатскую сборку. Ты-то меня как видишь?
— Нормально! — захохотало изображение. — Вы хороши в любом изображении и формате.
— Благодарю за комплимент, — усмехнулась Геллахерна.
— Тебе чего надо?
— Новость принес, — ответил Бэрлок.
Его изображение заколыхалось волнами и вскоре проявилось вновь мерзкой кривой харей с заплывшим глазом. Надо отметить, что по жизни темный лорд был чертовски привлекателен, высок и статен. Длинные черные волосы и глаза цвета глубокой ночи разбивали сердца многих прекрасных дам в мелкие осколки. Но проявлявшееся перед Геллахерной изображение рыцаря напоминало скорее воплощение самых ужасных ночных кошмаров. Даже видавшую виды колдунью невольно передернуло от омерзения. Плевки в кристалл не помогали.
— Новость? — спросила Геллахерна, скривившись. — Интересно! Давненько новостей у нас тут не бывало. Жареная новость-то?
— Пережаренная! — серьезно произнес Бэрлок. Колдунья насторожилась.
— Выкладывай, — нетерпеливо произнесла она.
— Дело такое, ваше омерзение. Даже не знаю, с чего начать, — неуверенно произнес Бэрлок. — Короче, мудрики наголову разгромили пустынников под стенами своего города.
— Как это? — вырвалось у удивленной Геллахерны.
— Уточняем. Признаться, ваше злорадство, я не ожидал этого, — ответил Бэрлок. — Получается, я сделал неверную ставку на тотализаторе. Поставил на пустынников и проиграл. Но я никогда не ошибался! Произошло невероятное! Пустынники разбиты в пух и прах! Но этого мало. По предварительным сведениям, их дракон также надолго выведен из строя.
— Интересно-то как! Но это к лучшему! — Геллахерна потерла ладони. — По правде говоря, я не желала победы пустынникам. Они не так смешны, как мудрики. Их Мудрак с котлом высшей мудрости и наивное видение мира всегда смешили меня до икоты. Пусть же мудрики живут дальше.
— Это верно, — согласился Бэрлок. — Чем больше в мире мудраков, мудриков и ламудраков, тем веселее нам, есть над чем позлорадствовать. А злорадный смех — самый искренний, как сказал кто-то из людей.
— И значительно продлевает жизнь, — добавила Геллахерна.
— Точно! Чем мы и занимаемся каждый день, ваша искренность, — хохотнул Бэрлок. — Мы злорадствуем, потому и бессмертны!
— Отличный лозунг, Бэрлок! — Геллахерна удивленно подняла брови. — У тебя начали проявляться проблески ума? Сам придумал? Беру на вооружение.
— Сам! Сам придумал, ваше бессмертие! А кто, кроме меня?! — Бэрлок приосанился, его глаз на экране чудо-устройства еще больше выпучился и перекосился.
— Успешно регрессируешь, — усмехнулась колдунья. — Не возгордись. Но вернемся к делу. Мне не терпится поскорее узнать, как же мудрикам удалось одолеть пустынников. Сил у них в этот раз, насколько мне известно, было маловато для победы. Наверняка им кто-то помог. Но кто? Выясни и доложи.
— Хорошо, ваша искренность. Будет исполнено, — с готовностью произнес Бэрлок. — Мне самому не терпится узнать, что там произошло. Что-нибудь еще желаете, ваше злорадство?
— Найди ту сволочь, что всучила мне этот мерзкий кристалл дальней связи, и доставь сюда. Я лично превращу его в крысу. Из-за него я вижу какую-то скотскую рожу вместо твоей неотразимой морды, потому мне постоянно хочется плеваться.
— Непременно найду и доставлю, ваша высочайшая подлость! Будет сделано, ваша бесконечная гадость! Можно вопрос?
— Давай свой вопрос.
Выкладывай.
— Я слышал, что вы собираетесь женить вашего сына. Это правда?
— Собираюсь, а что? Кто донес?
Бэрлок усмехнулся.
— Вы же знаете, ваша проницательность, что под моим началом все разведки мира, в том числе и супердержав. Все же на нас работают, бедолаги, без устали, сами того не подозревая.