— Я ловушки в башне заблокировал, — успокоил Петрысь.
— Скатерку дай, — попросил Коля.
— Жрать будете? — спросил Петрысь нимфу и сатира.
Те отказались. Страх заглушил у них чувство голода, и Петрысь отдал скатерку Коле, предварительно вытащив оттуда бутылку водки и спрятав в карман телогрейки.
— Ночь может быть холодная, — объяснил он. — Ступайте же.
Светлана повлекла Колю по стене к соседней башне. Очутившись внутри нее и начав подъем по лестнице, он обратил внимание на слабый серебристый свет, излучаемый отдельными камнями, и решил обязательно поинтересоваться завтра у Петрыся об устройстве местной системы освещения. Ведь Коля был чрезвычайно любознателен. К тому же его как профессионала интересовала система пожаротушения объекта в случае чего.
Он удивился, когда, войдя в просторное помещение на вершине башни, Светлана прикоснулась рукой к стене — и все вокруг озарилось серебристым светом, излучаемым камнями.
— Мне Петрысь объяснил, как включать свет, — поспешила объяснить Светлана, заметив бесконечное удивление в глазах Коли.
— А ты тут вполне освоилась и очень даже неплохо устроилась! — воскликнул Коля, окинув взглядом обстановку. — Какой шикарный обзор! Настоящий номер люкс! Мрачноват несколько. А кровать-то на двоих!
Коля тяжелым подозрительным взглядом уставился на «принцессу».
— Мой рыцарь! — Светлана присела на кровать и призывно раскинула руки в стороны. — Как ты мог подумать, что я променяю своего самого лучшего в мире тренера на кого-нибудь другого!
— Да я и не думал вовсе, — пожал плечами Коля, подошел к «принцессе» и положил тяжелые ладони ей на плечи.
— Ты лом-то свой вытащи из чехла, — прошептала она.
— Нет проблем, — улыбнулся Коля.
А за окнами обители зла воцарилась черная ночь.
В ней горели сотни костров, зажженных темными воинами. Они не отступали.
Поздней темной ночью Петрысь снова сдурел. Трудно сказать, что послужило причиной столь резкого изменения в его мозговой деятельности. Может быть, все те же испарения от «Плевка Дракона» или же бутылка водки, а может, что-то иное. Истошный вопль Гениального Архитектора ворвался в тишину ночи.
— В любимом городе, родимом городе, с гидростанцией на воде! — заметалось раскатистым эхом меж башен замка.
Колю этот вопль вырвал из глубин крепкого сна.
— Что? Кто? Нападение? — Коля вскочил с постели и ринулся к окну.
— Наш город — это самый лучший город! А-а-а-а-а-а! Да-а-а-а-а!
— Что такое? — испуганно спросила Светлана, протирая спросонья глаза.
— Сдурел, кажется, опять. — Коля досадливо плюнул из окна. — Да еще напился как свинья.
— Эй, Геллахерна! Где ты! — разносилось со стены замка. — Гы-ы-ы-ы-ы! Где ты там это! Иди сюда! Здесь есть много поесть и пожрать! Дура!
— Замолчи! — послышался испуганный голос сатира.
— Я Ленина видел!
— Заткнись!
— И Сталина! Под знаменем марксизма-ленинизма вперед к победе над геллахернизмом! Да я сейчас тебе! Вот только ворота открою и через провал перепрыгну!
— Не надо! Ты куда?! — завопил сатир.
Взвизгнула нимфа.
— Черт! Надо успокаивать, пока он там не натворил чего. Похоже, собирается ворота открывать. Ты спи. Я сейчас вернусь.
Коля оделся и быстро сбежал вниз к воротам. Вовремя. Петрысь отбивался от сатира и нимфы и пытался в одиночку отодвинуть тяжелый засов. Коля сграбастал дебошира. Петрысь извернулся, лязгнул зубами, едва не укусив Колю за руку.
— Пустите! Убью эту тварь! Она мне всю жизнь, это того, поломала. Я из-за нее видел кого только нет! И в городе этом жил. Ненавижу этот город! Дурак совсем стал я там! А вы там все козлы! Нанюхались! Пустите меня, я ее замок этот поломаю вот уже!
— Тихо, тихо! — Коля попытался закрыть Петрысю рот, но едва не лишился пальца. А дебошир неожиданно успокоился и мерзко захихикал.
— С гидростанцией на воде, — бормотал он. — А я что-то знаю! Знаю и не скажу. Вот.
— Понял, понял, — закивал Коля.
— Знаю, — глаз Петрыся нехорошо сверкнул. — Ля-ля-ля. Там гидростанция стоит на воде. Вот. Гы-ы-ы-ы-ы! А я это знаю. Камешек там есть такой. Я этот камешек вытащу. Плотина бубух! И город смоет весь. Но пока я добрый это. Да я и не только это знаю. Я могу такой камешек вытащить, что весь мир бубух! Ведь это я Гениальный Архитектор. Но не буду. Потому что добрый пока. Геллахерна с вами. Живите, пока я добрый и пьяный. Вот.
— Что он несет? — в ужасе спросил сатир.
— Бредит, — пояснил Коля.
— Я так не думаю, — помотал головой сатир.
А Петрысь сник. Он уронил голову на себе на грудь и закрыл помутившиеся глаза. Коля аккуратно положил его на землю.
— Все. Отрубился, — произнес он. — Похоже, что надолго. Придется мне здесь, на стене остаться. Мало ли что.
Придется мне здесь, на стене остаться. Мало ли что.
— Иди отдыхай, рыцарь, — послышался из темноты голос мирцаира. — Я покараулю. В лагере врага затевается что-то. Завтра будет день трудный. Тебе отдыхать надо. Иди. А я разбужу, если что.
— И то верно, — согласился Коля. Он доверял маленькому воину. — Только не шпагой буди, — пошутил он и направился обратно в башню.
— Что там случилось? — сонно произнесла Светлана.
— Перепились, — ответил Коля, уронил голову на подушку и мгновенно уснул, как психически уравновешенный, здоровый и уверенный в себе человек.