— Мои полномочия. Желаете ознакомиться?
Эомирен будто во сне взял лист и с трудом вчитался в разбегающиеся перед глазами строки. Вроде похоже. Имя герольда Эстол. И подпись императора на месте. Да и откуда, темная бездна, он может знать, как должен выглядеть настоящий патент герольда? Эомирен шумно выдохнул и попытался успокоиться. Негоже выходить на поединок со столь раздерганными нервами. К тому же… она всего лишь женщина. Пусть и сестра того чудовища, что убил его брата. Может, оно и к лучшему. Ведь ему же надо всего лишь убить женщину, чтобы не просто выжить, но еще и снять с себя все обвинения в покушении на леди Эсмиэль. Они сами загнали себя в ловушку.
Они сами загнали себя в ловушку. После того как он выиграет этот поединок, у них не будет никаких юридических оснований его обвинять. Что бы там они ни считали.
— Мне… нужна шпага.
Герольд тут же протянул ему шпагу, которую, как выяснилось, все это время держал в другой руке. Эомирен стянул ножны с клинка и несколько раз взмахнул им, привыкая к балансу. Шпага оказалась очень неплохой. А фехтовальщиком он, как и любой благородный лорд и офицер, был вполне приличным. Не супер, но для этой варварки должно хватить. Ужас, который охватил его при первом взгляде на это… эту женщину, куда-то ушел. Впрочем, сейчас он и не смотрел на нее, старательно не смотрел, даже не отдавая себе в этом отчета.
— Еще что-то, лорд Эомирен? — спросил герольд. Эомирен мотнул головой. — В таком случае, — торжественно заговорил герольд, — я должен объявить, что согласно воле императора данный судебный поединок объявляется коронным.
— Что?! — в один голос воскликнули Эомирен и Эрминай, изумленно вытаращившись на герольда.
Но тот невозмутимо поклонился и сделал шаг назад, доставая платок. При обычных поединках падение платка герольда означало конец схватки, но судебный поединок, как правило, велся до смерти одного из участников. Поэтому сейчас падение платка должно было ознаменовать его начало.
— Постойте, жандер, — сердито проговорил лорд Эрминай, — что это значит?
— Я всего лишь передал волю императора, — спокойно ответил герольд. — Вы хотите опротестовать его волю?
Лорд Эрминай саркастически усмехнулся. Да-а, такого не ожидал даже он. Старый Лис все-таки принял их жертву. Но с каким блеском это проделал! Коронный поединок означал, что наградой победителю поединка становятся не только лошадь, доспехи и оружие побежденного, но и все его владения. Средневековая чушь, конечно, но если Совет лордов признает результаты судебного поединка, а у него просто нет иного выхода, если, конечно, лорды не хотят вступить в новое жесткое противостояние с императором, к которому не готов ни один благородный дом, ему придется признать и это. Все, дома Эомиренов больше нет. А все его владения переходят к новоиспеченному благородному дому империи. Если, конечно, Эомирен проиграет судебный поединок. Лорд Эрминай покачал головой. И они еще надеялись переиграть подобного человека…
— Лорд Эрминай, но это же незаконно, — срывающимся голосом заговорил Эомирен. — Ну скажите же им…
— По-моему, вы слишком поздно вспомнили о законе, лорд Эомирен, — с хорошо разыгранной печалью в голосе ответил ему Эрминай и, повернувшись к герольду, покачал головой: — Нет, я не считаю себя вправе опротестовывать волю императора.
— А может, и мне кто-нибудь объяснит, что все это означает? — послышался голос с другой стороны прогалины.
— Ничего такого, леди, что могло бы помешать вам убить его, — ответил герольд.
Варварка окинула их внимательным взглядом и с усмешкой произнесла:
— Ну… тогда и черт с ним.
Герольд согласно кивнул и выпустил платок из пальцев.
Глава 7
— Черт, до чего же неудобно! — страдальчески морщась, простонала Ольга и яростно почесала плечо под тоненькой и почти незаметной бретелькой, поддерживающей роскошный, украшенный складками лиф ее изумительного платья. — Подол этот еще… И эти дурацкие туфли. Я точно с них сверзюсь.
— Терпи, сестренка, — усмехнулся Олег, — чай, не кто-то там женится. Сам император. Надо соответствовать.
Сам император. Надо соответствовать.
Но тут же и сам не выдержал и в свою очередь потер шею, уже немного натертую высоким стоячим воротником новенького парадного мундира с золотым шитьем. Ольга покосилась на брата и усмехнулась:
— Слушай, а можно я оставлю здесь этот дурацкий букет? Ну не обязательно же я должна появиться на людях с букетом?
Олег пожал плечами:
— Да кто его знает? Может, и можно. Но я бы на твоем месте этого не делал. Можешь как-то подвести Эонея. Вдруг этот букет чем-то для них очень важен?
— Вот зараза, — разочарованно буркнула Ольга и посмотрела в окно. Боллерт закладывал вираж над дворцом, плавно снижаясь. За его кормой в ровном строю летел эскорт, состоявший из мчащихся на индивидуальных антигравах двух десятков тактов в полном боевом снаряжении во главе с Роландом. В первое посещение ни один такт не покинул борта Мерилин. Подданные империи в тот раз еще не были готовы свыкнуться с мыслью, что такты могут быть и на их стороне. Так что это, по мнению Старого Лиса, могло бы создать в обществе некие негативные настроения, которыми постарались бы воспользоваться противники императора. Например, исподтишка пустив слух о том, что император вступил в сговор с врагом. Вон, мол, сами видите, с кем он вернулся. Конечно, никаких оснований для реального обвинения у них не было, но слухи есть слухи. Их можно сколь угодно достоверно опровергать, но осадок-то все равно останется. Зато теперь, после Эсгенты…