— Что тут непонятного? Рейчел Соландо намекает, что есть шестьдесят седьмой пациент.
— Но это не так, — сказал Коули, держа руки на столе перед собой. — Идея интересная, пристав, и, будь это так, можно было бы считать, что с шифром мы разобрались. Но два плюс два никогда не равняются пяти, как бы вам этого ни хотелось. Если на острове всего шестьдесят шесть пациентов, то вопрос о шестьдесят седьмом сам собой отпадает. Вы со мной согласны?
— Нет. — Тедди старался говорить спокойно.
— Тедди старался говорить спокойно. — Тут мы с вами расходимся.
Прежде чем заговорить, Коули тщательно подбирал слова, словно подыскивая самые простые.
— Если бы не этот ураган, сегодня утром к нам поступили бы два новых пациента. Тогда общее число составило бы шестьдесят восемь. А если бы вчера ночью какой?то пациент, не дай бог, умер, их стало бы шестьдесят пять. Число больных постоянно меняется в зависимости от обстоятельств.
— Ну а в ночь, когда мисс Соландо написала свой шифр, их было…
— Шестьдесят шесть, включая ее. Но никак не шестьдесят семь, пристав. Это называется «притягивать за уши».
— Это ее взгляд на вещи.
— Да, я понимаю. Но ее взгляд на вещи может быть ошибочным. Здесь нет шестьдесят седьмого пациента.
— Вы позволите нам изучить личные дела больных?
Его вопрос заставил сидящих за столом нахмуриться, а то и оскорбиться.
— Исключено, — отрезал Нэринг.
— Извините, пристав, но мы не можем вам этого позволить, — сказал Коули.
Тедди, опустив голову, разглядывал свою дурацкую белую рубашку и не менее дурацкие белые брюки. С виду официант. И такой же авторитетный. Если он подаст им мороженое, может, они скорее найдут общий язык…
— У нас нет доступа к личным делам персонала. У нас нет доступа к личным делам больных. И при этом вы хотите, чтобы мы нашли пропавшую пациентку?
Нэринг задрал голову, откинувшись назад.
Коули застыл, не донеся сигарету до рта.
Врачи зашептались.
Тедди посмотрел на своего напарника.
— Не гляди так, — прошептал Чак. — Думаешь, я что?нибудь понимаю?
— Смотритель вам ничего не сказал? — вышел из оцепенения Коули.
— У нас не было такой возможности. Нас привез Макферсон.
— Господи, — воскликнул Коули.
— Что такое?
Главврач округлившимися глазами оглядел коллег.
— Что такое? — повторил свой вопрос Тедди.
Коули громко выдохнул и посмотрел на приставов:
— Мы ее нашли.
— Вы… что?
Главврач кивнул и сделал затяжку.
— Рейчел Соландо. Сегодня днем мы ее нашли. Она здесь, господа. За этой дверью и дальше по коридору.
Тедди и Чак одновременно оглянулись на дверь.
— Вы можете расслабиться, приставы. Ваши поиски закончены.
11
Коули и Нэринг вели их по коридору, выложенному черно?белой плиткой, через двустворчатые двери в главный больничный корпус. Они миновали пост медицинской сестры по левую руку, свернули направо в большую комнату с флуоресцентными лампами и висящими на крючках палками для штор и увидели ее, сидящую на койке в светло?зеленом больничном халатике чуть выше колен, со свежевымытыми каштановыми волосами, зачесанными назад и открывающими лоб.
— Рейчел, — обратился к ней Коули, — мы к тебе пришли с нашими друзьями. Надеюсь, ты не против.
Она расправила под собой халатик и подняла на гостей глаза, в которых застыло выражение по?детски наивного ожидания.
На открытых частях тела никаких следов насилия.
Кожа цвета песчаника. Чистенькие лицо, руки, ноги. На босых ступнях ни царапинки от колючек или острых камней.
— Чем я могу вам помочь? — обратилась она к Тедди.
— Мисс Соландо, мы приехали сюда…
— Что?то продать?
— Мэм?
— Надеюсь, не для того, чтобы что?то продать. Не хочу быть резкой, но такими вещами занимается мой муж.
— Нет, мэм. Мы не собираемся ничего продавать.
— Это хорошо.
Чем я могу вам помочь?
— Вы не скажете, где вы были вчера?
— Здесь. В своем доме. — Она повернулась к Коули. — Кто эти люди?
— Это офицеры полиции, Рейчел, — ответил главврач.
— Что?то случилось с Джимом?
— Нет, — успокоил ее Коули. — Нет, нет. С Джимом все в порядке.
— А с детьми? — Она стала озираться. — Они во дворе. Они ничего не натворили?
— Нет, мисс Соландо, — сказал Тедди. — Ваши дети ничего не натворили. И с вашим мужем все хорошо. — Он перехватил взгляд Коули, который одобрительно кивнул. — Просто, э, до нас дошла информация, что вчера в вашем квартале появился человек, ведущий подрывную деятельность. Люди видели, как он на вашей улице раздавал коммунистическую литературу.
— О господи, только этого не хватало. Детям?
— Нет, насколько нам известно.
— В нашем квартале? На нашей улице?
— Боюсь, что так, мэм. Если вы нам расскажете, где вчера были, мы поймем, не пересекались ли ваши пути с этим типом.
— Вы меня обвиняете в том, что я коммунистка? — Она оторвалась от подушек и сжала в горстях простыню.
Коули посмотрел на Тедди, и в его глазах читалось: сами вырыли яму, сами из нее теперь выбирайтесь.
— Вы? Коммунистка? Какому нормальному человеку придет такое в голову? Вы истинная американка. Просто Бетти Грейбл.[5] Нужно быть слепым, чтобы этого не видеть.
Она выпустила простыню из одного кулака, чтобы почесать колено.
— Но я совсем не похожа на Бетти Грейбл.
— Только в смысле патриотизма. А внешне вы скорее похожи на Терезу Райт, мэм. Помните фильм, где она сыграла с Джозефом Коттоном лет десять?двенадцать назад?