Решив, что на важного гостя никак не тяну, я смело направил стопы к неприметной двери, через которую входила прислуга. Сигнализации, по счастью, не стояло, и я осторожно проник внутрь.
Миновав все имеющиеся помещения, оказался перед закрытой дверью, которая не могла вести никуда, кроме хозяйского кабинета. И она, единственная в этом доме, была заперта.
Как научил вчера Виктор, бить надо чуть-чуть пониже замка, стараясь поразить воображаемую цель, сантиметрах в десяти за дверью. Что я и сделал. С негромким хрустом преграда поддалась, и я шагнул в кабинет.
С первого взгляда стало понятно, что в это место, кроме владельца, разумеется, не входил никто. То есть, входить-то, может быть, и входили, но этой святая святых никогда не касалась влажная тряпка уборщицы, и порядок хозяин любил наводить сам. Оставляя при этом всё в таком милом сердцу и привычном бардаке в котором, тем не мене всегда знаешь, где что лежит. Я окинул взглядом письменный стол с нагромождением кучи папок и разнокалиберных бумажек, не менее загромождённые книжные полки и подоконник.
Всё же, поразительная беспечность. Хранить дома пропуск на секретный военный объект. Хотя, где ж его ещё хранить? У любовницы, что ли? Да и, никто, кроме своих, не мог знать расположения комнат, планировку… В общем, как всегда, внутренний враг оказался сильнее происков империалистов. Ох, не завидую я мужику, но судьбы мира важнее.
Я зачем-то разозлился. Наверное, потому, что по моему глубокому разумению, все, что требуется людям — это не мешать. А уж они сами разберутся, где «нахес», а где «цорес», как говорят на моей второй, столь любезно предоставившей нам гражданство Родине. А тут мы прямо всё за всех решили и вперёд.
Вопрос чистоты перед своей совестью, несомненно экзистенциальный, то бишь сущностный. Но не верить Гроссмейстеру у меня не было причин и я, захватив всё, что хотел, вышел из здания. Надо сказать, что очутился я возле дома, попросту запрыгнув во двор из точки, отстоящей от посёлка километров на десять. Так что, теперь снова облачился в Модуль и взвился в воздух. В конце концов, у нас командный вид спорта, так что прикрытие наших задниц прерогатива Генерала.
— Достал? — Виктор встретил меня лично, и в голосе его звучало волнение.
— Конечно. — Я помахал перед его лицом небольшим свёртком.
— Что ж, тогда поехали.
Он завёл мотор и мы двинули в приют, где нас уже ждал Лёнька.
Поколдовав со своими Блоками-мониторами минут тридцать, он вручил мне маленькую чёрную коробочку.
— Ну, ни пуха.
Посылаю, причём всех без разбора, я более чем охотно, так что и в этот раз не постеснялся. Затем, мы с Виктором снова уселись в одну из машин, специально угнанных Ленкой для этой цели и направились в Москву. За рулём, кстати, сидела она сама, представляя сейчас нашу «транспортную компанию». Никаких особых происшествий не случилось, никто нас не остановил, и вскоре мы остановились у точки «перехода».
— Ну, ни пуха!
Далось им это «ни пуха».
— К чёрту!
Ленусик поцеловала Виктора, и я тактично отвернулся. Всё же, третий, как говориться лишний. Но разводить сю-сю не в их привычках, и вскоре меня тронули за плечё.
— Ну что, «пошли»?
И я, как и сотни раз до этого, взяв Лену за руку, «шагнул» в Дромос, для того, чтобы отправиться на Землю-2.
— Подождёшь, или..? — Задал вопрос я.
— Или. — Решила Ленка. — Ждать ведь тяжело, сам знаешь. Да и насиделась я уже, пока вы с Инкой отдыхали.
Снова ставшее уже обыденным путешествие на велосипедах. И опять, в который, раз я задаю себе вопрос: ну почему это здесь отказывается работать практически любая техника? Хорошо хоть, батарейки не садятся, иначе был бы я вполне заурядным представителем Дромо-Хомо, каких, по словам Аббата, сотни.
— Как ты думаешь, выгорит? Чтобы и волки были сыты, и люди целы — Поинтересовался я у Ленки.
— Семён Викторович с Лёнькой провели уйму времени, пытаясь вычислить момент вмешательства…
— Наглецы мы…
— Всё намного серьёзней, Юрка.
— Да не бери ты в голову. — Неуверенно промямлил я.
— Я не беру… Просто хочу, чтобы этого вообще не произошло. Никогда — Отрезала она голосом Боярыни Земцовой.
Я, вообще-то хотел того же самого, но бить себя пяткой в грудь не стал, так как ноги были заняты «перемещением меня в пространстве, путём кручения опостылевших педалей».
Но тут, к счастью приехали. Велев девушке подождать, залез в один из модулей, стоящий возле «эпицентра» и прозванных нами «кузнечиками». И «вышел» наружу.
Потом сделал заранее рассчитанные Лёнькой пять шагов и прыгул вверх, отдав церебральному шлему мысленный приказ «перейти» в пятнадцати метрах над землёй.
Едва «очутился» в коридоре, как Ленка поинтересовалась?
— Всё нормально.
— Я что, похож на идиота? — Разозлился я.
— Местами. — Отшутилась напарница.
За что и была послана.
Но, видимо, Ленусик слегка нервничала, так как пожелала развить тему.
— Это официальное предложение? А как же тогда Инна? И дети? Имей в виду, алиментщики мне не нужны.
Пришлось извиниться за поспешность, и предложить идти по другому адресу.
27
Неприметное с виду десятиэтажное здание на самом деле имело все двадцать этажей. Просто половина из них со знаком «минус». И на каждом находился пост охраны, дежуривший у стальных дверей, замаскированных деревянными панелями, глядя на которые не подумаешь, что они могут выдержать даже выстрел из гранатомёта.