— Ну же, ну. — Снова радостная ухмылка. Хоть ты спой что нибудь, или спляши. — И сколько, позвольте спросить, вам понадобилось времени, чтобы «выйти».
— Ну… Там, похоже, нет времени.
— Как видите, я был прав. Вы своего рода уникум.
— А… — Я махнул рукой. — Что толку от моей уникальности, если ни бельмеса не понимаю.
— Как, разве… Вы ничего не помните?
— Да что я должен помнить-то?
— Ну… Ощущения, мысли.
— Мысли, по большей части нецензурные. А что касается ощущений, то жопа она и есть жопа. Жопа Серого Кардинала.
— И, никакой сопричастности? Вы не чувствовали себя частью целого?
Я помотал головой, а «Аббат» вздохнул.
— Вы ещё больший счастливец, чем я думал. — Потом, снова испытующе поглядел на меня и произнёс: — Кажется, через неделю вашим малышам исполняется по два годика? — Я набычился, но он и не требовал ответа. — Так я зайду в гости. И… соберите всю вашу команду.
— Так я зайду в гости. И… соберите всю вашу команду. Виктора, Профа… мне кажется, нам есть о чём поговорить.
Он повернулся спиной и стал удаляться, растворяясь и исчезая в вообржаемо-иллюзорном пространстве далей. Скрываясь в видимости того, что, возможно, и не было настоящим: равнин, лесов, неба.
Постепенно успокаиваясь, я медленно огляделся, на предмет местонахождения. Судя по тому, что оказался в месте, «выходившем» на нашу Землю, то я дома. Только вот где? Поломав голову, и вспомнив, что «забрали» меня с поезда, шедшего где-то по просторам Польши, или что там было в Ленкином мире, решил, что должен находится где-то вблизи Варшавы.
Освежая в голове ничтожный запас польских слов, я брёл через поле, пытаясь угадать, что же попадётся мне на пути. Пройдя километра два и почувствовав, что хождение изрядно надоело, я «вернулся» в коридор и облачился в модуль.
Снова «перейдя», подпрыгнул километра на два и, наконец-то сориентировался. Привычный, в общем-то, пейзаж. Километрах в двадцати стоял небольшой городишко и я, решив, что терять мне, в общем-то, нечего, снова «вернулся» в коридор, чтобы пересесть на скутер. Семь бед, один ответ. Ибо то, что рассказал мне Аббат, делало абсолютно ВСЁ мелким и не важным.
Хотя, нет, не всё. Например, со всеми этими расстройствами, я изрядно проголодался. И, прежде чем предпринять путешествие в Москву, зашёл в один из маленьких ресторанчиков в замеченном городке.
Уселся за столик и жестами изобразил, что хочу есть. Передо мной поставили большущую тарелку, и я почувствовал, что чертовски, просто безобразно и до неприличия голоден.
Аромат копчёного мяса защекотал ноздри и вскружил голову, заставив заурчать желудок. Казалось, даже кровь скорее побежала по венам, подгоняемая учащённо забившимся сердцем. Потекли слюнки и я, урча, словно голодный зверь, впился зубами в поданный мне кусок. Эх, пивка бы сейчас. Я щёлкнул пальцами и на столике быстро появился кувшин с пенистой шапкой. И очень вовремя, надо сказать, так как во рту начался пожар, который я поспешил залить продуктом местных пивоварен. Холодным, пенистым. Казалось, оно таяло во рту, гася угли и, в свою очередь, требуя «продолжения банкета» в виде воблы. Мечтать не вредно, ибо воблы в меню не было.
Но это я уж совсем оборзел.
«Как быстро ты превратился в эстетствующего гурмана». Ехидно начало моё «второе Я». Хотя, кто их, гурманов знает. Может, они воблу на дух не переносят.
Поймав себя на этих мыслях, я понял, что вот теперь, мне действительно всё нипочём. И, расплатившись долларами, вышел из заведения и побрёл за город, чтобы, наконец, забраться в скутер и отправиться в Москву.
Дома ждала Инкина записка.
«Юрик, Лена. Куда вы запропастились? А, впрочем, догадываюсь. Вляпались в очередную авантюру. Я с малышами «у себя» и собираюсь «выйти» через два дня. Пока. Инна».
Внизу стояло вчерашнее число.
Да уж, дорогая угадала на все сто пятьдесят процентов. Вот, боюсь только, узнав насколько мы вляпались, у неё волосы встанут дыбом.
За всеми этими размышлениями я не торопясь принял душ и произвёл ревизию холодильника. И, чистый и умытый, сияя распаренной розовой кожей приготовил здоровущий бутерброд и принялся собираться с духом, чтобы позвонить Виктору.
«Раз уж «Аббат» настаивает на сборе всех то, значит, у него есть какой-о план. И, я так понимаю, это не просто «сходи туда куда я скажу, и дай тому-то и тому-то по морде».
Наконец, дойдя до нужной кондиции, снял трубку и набрал номер.
Наконец, дойдя до нужной кондиции, снял трубку и набрал номер. Он ответил после третьего гудка.
— Здравствуёте, Сэнсэй.
— А, явился! — едва заслышав мой голос, заворчал он.
— Я что, ухитрился пропустить что-то важное?
— Да нет, это я так, для острастки. Что новенького?
— Много чего. — Я боялся быть принятым за сумасшедшего и не решился пересказать то, чем осчастливил меня Аббат по телефону. Лучше, пусть уж сам. При встрече, так сказать.
— Чего звонишь-то? — Подозрительно спросил он. — Что-то раньше за тобой подобной прыти не наблюдалось.
Это он верно подметил. После сворачивания работ по исследованию Земли-2 я всеми правдами и неправдами старался отлынить от всевозможных мелких и нудных поручений, которыми меня старался загрузить Генерал. Иногда это удавалось, а иногда, как в случае с командировкой к берегам Средиземного моря — нет.