— Понятия не имею, — ответила Маура.
— Вы так ни разу ее и не проведали?
— Нет.
— Вы так ни разу ее и не проведали?
— Нет. Да вы, наверно, и без меня это знаете.
— О, последний раз я беседовала с Амальтеей более месяца назад. И с тех пор больше ее не видела. — О’Доннелл не спеша натягивала шерстяные перчатки на длинные изящные пальцы. — Во время той встречи она выглядела неплохо, если вам это интересно.
— Ничуть.
— Ей дали работу в тюремной библиотеке. Она превратилась в настоящего книжного червя. Прочла все учебники по психологии, попавшие к ней в руки. — О’Доннелл замолчала, плотнее натягивая перчатки напоследок. — Будь у нее раньше возможность учиться в колледже, она бы стала настоящим светилом.
«Но моя мать выбрала другую стезю. Хищницы. Безжалостной убийцы».
И как ни пыталась Маура отстраниться, как ни старалась забыть Амальтею, всякий раз, смотрясь в зеркало, она видела глаза своей матери, ее рот, ее подбородок. Из зеркала на нее глядело чудовище.
— Ее делу я собираюсь посвятить целую главу своей следующей книги, — заявила О’Доннелл. — Если у вас будет желание как?нибудь посидеть и поговорить со мной, это существенно дополнило бы ее историю.
— Мне тут совершенно нечего добавить.
О’Доннелл только улыбнулась — она явно ожидала такого ответа.
— Спросить никогда не вредно, — сказала она и посмотрела на Сансоне. Посмотрела долгим взглядом, как будто хотела еще что?то сказать, но в присутствии Мауры не могла. — Доброй ночи, Энтони.
— Может, распорядиться, чтобы Джереми проводил тебя до дома, для верности?
— Не стоит. — Она одарила его лучезарной улыбкой, показавшейся Мауре откровенно кокетливой. — Я уж как?нибудь сама о себе позабочусь.
— Обстоятельства изменились, Джойс.
— Боишься?
— Не бояться в нашем положении было бы полным безрассудством.
Она обмотала шею шарфом — этот жест был нарочито театральным, словно О’Доннелл хотела показать, что такая ерунда, как страх, не способна остановить ее.
— Завтра позвоню.
Сансоне открыл дверь, впустив в дом стылый воздух с облаком снежинок, усеявших старинный ковер яркими блестками.
— Будь осторожна, — бросил он на прощание, стоя в дверях и глядя, как О’Доннелл направляется к своей машине.
Он закрыл дверь лишь после того, как она отъехала. И снова обратил взгляд на Мауру.
— Стало быть, вы с вашими друзьями ставите себя на сторону ангелов, — сказала Маура.
— Так и есть.
— А она на чьей стороне?
— Знаю, она не дружит с защитниками закона и порядка. Но у нее такая работа как у свидетеля защиты — выступать против стороны обвинения. Только я знаком с Джойс уже три года. И точно знаю, на чьей она стороне.
— Вы в этом совершенно уверены?
Маура взяла пальто, которое повесила ранее на спинку канапе. Но он даже не попытался помочь ей одеться — вероятно, почувствовал, что, в отличие от О’Доннелл, ей вряд ли бы это понравилось. Застегивая пуговицы, она, как ей показалось, ощущала на себе взгляд двух пар глаз. С портрета за нею наблюдал и Антонино Сансоне, пронзая ее взором сквозь пелену четырех столетий, — она не удержалась и еще раз посмотрела на портрет. На изображение человека, чьи деяния даже спустя века ввергали в дрожь его прямого потомка и тезку.
— Вы говорили, что смотрели злу прямо в глаза? — уточнила она, оборачиваясь к хозяину дома.
— Мы оба это пережили.
— В таком случае вы наверняка заметили, — прибавила она, — что оно чертовски хорошо маскируется.
Маура вышла из дома в ночную мглу и вдохнула ледяной воздух. Впереди черной рекой тянулся тротуар; отсветы уличных фонарей образовывали на нем островки бледного света.
На улице осталась только одна патрульная машина — она стояла с работающим двигателем, и Маура разглядела за рулем полицейского. Она помахала ему рукой.
Он махнул в ответ.
«Нервничать нет причины, — подумала она, двинувшись с места. — Машина моя тут, неподалеку, да и полицейский рядом». Сансоне тоже. Она оглянулась и заметила, что он все еще стоит на ступеньках перед входной дверью и глядит ей вслед. И все же она достала брелок с ключами от машины и приставила большой палец к кнопке аварийной сигнализации. Двигаясь по тротуару, Маура приглядывалась к каждой тени, силясь уловить ее движение. И только оказавшись в машине и захлопнув за собой дверцу, она почувствовала, как напряжение покинуло ее.
«Пора домой. Самое время хлебнуть чего?нибудь покрепче».
Оказавшись дома, Маура обнаружила на автоответчике два сообщения. Сперва она прошла на кухню и плеснула себе в бокал бренди. Потом вернулась в гостиную, потягивая из бокала, подошла к телефону и нажала на кнопку воспроизведения. Услышав голос первого звонившего, она замерла.
«Это Даниэл. Неважно, как поздно ты вернешься и когда прослушаешь мое сообщение. Все равно позвони, прошу тебя. Мне так неприятно думать, что мы с тобой… — Пауза. — Маура, нам надо поговорить. Перезвони».
Она не шелохнулась. Стояла, сжимая пальцами бокал с бренди, и ждала, когда прозвучит второе сообщение.
«Доктор Айлз, это Энтони Сансоне. Я просто хотел убедиться, что вы добрались до дома без происшествий. Перезвоните мне, пожалуйста, и подтвердите, что с вами действительно все в порядке».